*кашляет от смеха*

[Пастух Бабочек]

Уважаемые агенты, великий Рандом воистину велик но модераторский произвол может быть ещё более великим, дальше поймёте сами

Я нашёл все фотографии, но одна вызвала большой вопрос, который, собственно, я хочу разрешить мирным способом, но(!) при согласии остальных или, хотя бы, большинства.

Итак, вот все кандидаты, которые выбрал Рандом:















Собственно вопросы вызывает последняя.

Я предлагаю заменить её на фотографию, которая пойдёт на обложку календаря.

Вот на эту:

Вопрос: Согласны ли вы с этим?

1. Да, так будет лучше		18	(90%)
2. Это произвол! Рандом знал, что делал!		2	(10%)
Всего:		20

@темы: календарь, David Mccallum, Robert Vaughn, Illya Kuryakin, Napoleon Solo, Alexander Waverly, новости

---

Календарь, рандомный отбор чисел - ИТОГИ

[Пастух Бабочек]

На видео также отображено выделение этих чисел в таблицах.



Фотографии, простите меня, но выставлю подборку завтра, точнее, уже сегодня, но где-то днём или вечером.

@темы: календарь, David Mccallum, Robert Vaughn, Illya Kuryakin, Napoleon Solo

---

Календарь 2018

[mrK]

UPD от  Пастух Бабочек: сознательные граждане и те, кто ещё не определился с выбором кандидатов, сегодня у вас последний день Вечером состоится решающий раунд — рандомный отбор из тех, что были выбраны голосующими

Схема проведения мероприятия (поскольку нашла поддержку):
Беру все числа, которые были названы на голосовании, присваиваю новый идентификационный номер, так как у нас сразу три источника, кладу в мешок. Перетряхиваю, и вытаскиваю 13 бочонков. Всё.
Если что, могу записать сам процесс



Думаю, что время пришло поднять этот вопрос

Ну что, начинаем собирать фотки с хорошим разрешением для календаря будущего года. У кого какие предложение? Делимся, не стесняемся, потом будем проводить отбор

Фото для привлечения внимания.

запись создана: 10.08.2017 в 11:15

@темы: календарь, кадры, обсуждение, David Mccallum, Robert Vaughn, Illya Kuryakin, Napoleon Solo

---

[Дон М.А.Гарибальди]

С Днем Рождения, Роберт! Всегда и всеми любим, всегда прекрасен.

Спасибо тебе за все, что ты сделал, благодаря чему этот мир стал лучше.

@темы: Robert Vaughn

---

[. white fawn .]

Спасём штаб-квартиру! =)))

код для вставки

<a href="http://www.diary.ru/options/pay/?services" target=_blank>[img]http://gifok.net/images/2017/11/02/diary_live_uncle.jpg[/img]</a>

@темы: арт, Illya Kuryakin, Napoleon Solo

---

Happy Halloween

[Иллион]

Йумор не то чтобы совсем черный, но...

@темы: юмор, Illya Kuryakin, демотиваторы

---

[. white fawn .]

эпидемия пирожков )))

+5

простите х) но с этой всё и началось х))

@темы: юмор, Illya Kuryakin, Napoleon Solo

---

Кроссовер с Кингсмен

[Иллион]

Я знаю, кого копировал Гарри

картинка тыкабельна

@темы: кроссовер, коллаж, джен, Napoleon Solo

---

Про стакан

[Иллион]

@темы: слэш, юмор, джен, Illya Kuryakin, Napoleon Solo, демотиваторы

---

Эта песня будет вечной :)

[Иллион]

@темы: юмор, Illya Kuryakin, Napoleon Solo, наши прекрасные леди, демотиваторы

---

[. white fawn .]

Наконец добралась до второй странички лисьего АУ ))
На отдельной вкладке откроется в полном размере.

@темы: арт, Illya Kuryakin, Napoleon Solo

---

[. white fawn .]

Happy birthday, David!

@темы: арт, David Mccallum, Illya Kuryakin

---

The Thousand Coffins Affair. Мастер-пост

[snow_leopard]

Напоминаю всем агентам, что у нас в соо есть замечательный перевод новеллы The Thousand Coffins Affair.
Отличный способ приобщиться к приключениям Наполеона и Ильи не только на экране



Глава 1. ЧТО СЛУЧИЛОСЬ СО СТЮАРТОМ ФРОМСОМ?
Глава 2. «НЕКОТОРЫЕ ИЗ МОИХ ЛУЧШИХ ДРУЗЕЙ – ШПИОНЫ»
Глава 3. КОМНАТА СМЕРТИ
Глава 4. ТЕНИ НАД ОБЕРТАЙЗЕНДОРФОМ
Глава 5. НАПОЛЕОН НЕДОЛГО ВЫСТУПАЕТ СОЛО
Глава 6. ГРОБ ДЛЯ АГЕНТА U.N.C.L.E.
Глава 7. НЕБРЕЖНО ОДЕТЫЙ МЕРТВЕЦ
Глава 8. ГИБЕЛЬ ДЛЯ «ДЭБОНЕЙР»
Глава 9. КРЫЛЬЯ THRUSH
Глава 10. ЕЩЕ ДВОЕ НЕВЕЗУЧИХ
Глава 11. УЖАС БРОДИТ ПОД ЗЕМЛЕЙ
Глава 12. ЧЕЛОВЕК С ЧЕРЕПОМ
Глава 13. ПОЦЕЛУЙ ПЕРЕД СМЕРТЬЮ
Глава 14. ОТПРАВЬТЕ ЕГО НА КЛАДБИЩЕ
Глава 15. ХОРОШЕЕ МЕСТО ДЛЯ БОМБОМЕТАНИЯ
Глава 16. ВОЗВРАЩЕНИЕ ГОЛГОФЫ
Глава 17. БЕСКОНЕЧНЫЙ ОРАНГЕБЕРГ
Глава 18. ЕЩЕ ОДНО СОЛЬНОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ

@темы: перевод, джен, Illya Kuryakin, Napoleon Solo, Alexander Waverly

---

Илья - одеялковый буррито

[mrK]

- Наполеон, серьезно?

(с)

@темы: арт, Illya Kuryakin, Napoleon Solo

---

Самый глупый план от ТРАШ

[mrK]

Обсуждали тут с  ~Ametrine Shadow~ самые идиотские планы и методы похищений от ТРАШ. Вот теперь любопытно: а у вас какой ТОП список из них? Если не ТОП, то вот самый-самый по вашему мнению?
Не стесняемся, делимся

Мой лидер - это телефонная будка в аэропорту 3 сезон 22 серия

@темы: кадры, обсуждение, Illya Kuryakin, Napoleon Solo, Alexander Waverly

---

[-=Alyta=-]

С небольшим опозданием, но на всякий случай - сети появился перевод "The Venetian Affair" и "Veliki transport", добрые люди сделали и выложили
Временно нет возможности перезалить на ЯД, вот ссылки на скачивание:

sssr-rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=540853... - русские субтитры
sssr-rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=540494... - одноголосый дубляж и русские субтитры

@темы: фильмография, Robert Vaughn

---

[. white fawn .]

Дорогие админы, подскажите, пожалуйста, возможно ли отредактировать свои старые записи в сообществе? Раньше я заливала картинки на Фотобакет, который недавно сделал пользователям дроздовую морду :р Поэтому они перестали отображаться, и я хотела перезалить их на другой хостинг, обновив коды и здесь тоже.

@темы: обсуждение

---

Перевод: Секс, ложь и А.Н.К.Л. Окончание.

[Tivisa]

Часть 2. Акт IV.

Твой русский вполне предсказуем

Примечание: упоминаемый в этой главе "Никс" - ИМХО переводчика - профессиональный баскетбольный клуб “Нью-Йорк Никербокерс”.


Эйприл встретила Илью на входе в Агентство сразу за стойкой администратора.

- О, Боже, Илья, ты выглядишь ужасно, - проговорила она, приноравливаясь к его шагу.

В этом Илья не сомневался. Он всё ещё чувствовал недомогание от затянувшегося влияния наркотика ТРАШ, голова болела так, что назвать эту боль зверской было бы преуменьшением, и он провёл два часа, втиснутый в узенькое откидное кресло “F-16”. Возможно, это самый быстрый способ вернуться в Нью-Йорк, но он почти что отправил его на больничную койку.

- Есть что-нибудь из Ванкувера? - спросил он.

Учитывая всё, что происходило, в этом простом с виду вопросе таилось многое. Эйприл коснулась руки Ильи.

- Да, но ничего хорошего. Самолёт так и не появился на радаре. Либо он летел слишком низко, либо это ”невидимка”. Ванкувер не успел поймать его на взлёте для проведения визуального опознавания.

Значит, отследить самолёт не получится.

- Ладно, тогда я хочу, чтобы разослали запрос по всем, кто хотя бы косвенно имеет отношение к нашей информационной сети, - сказал Илья, когда они дошли до лифтов, и нажал кнопку “вверх”: - Кто-нибудь да видел его при посадке.

- Этим уже занимаются, - Эйприл попыталась успокаивающе улыбнуться, но он видел отражение собственного страха в её глазах. - Мы найдём его.

Нет. Не найдём вовремя. Получше скрыв свои эмоции, он уповал на то, что его улыбка, по крайней мере, заверит Эйприл в том, что она дала ему надежду.

- Конечно. Что с Уэверли?

- Он без сознания, это всё, что мы знаем. Через десять минут запланировано совещание глав секций. В его конференц-зале.

Громкое звяканье объявило о прибытии лифта.

- Мэттьюз за Уэверли? - спросил Илья, когда они вошли в кабину. Он нажал кнопки этажей Управления и Секции силовых операций.

- Нет, по постоянному приказу-инструкции Уэверли это Лесли.

- Отлично, - ответил он, надеясь, что его облегчение не слишком очевидно.

Илья хорошо сработался с Лесли во время учебных тревог; их периодически устраивал Уэверли, чтобы быть уверенным - всё будет работать как часы независимо от того, какое звено в командной цепочке подпилят. Начальник Медслужбы не казался логичной заменой руководителю Североамериканского подразделения, но её опыт военной службы возмещал все кажущиеся недостатки. С другой стороны, с Мэттьюзом всегда было трудно, даже до слухов и фотографий, а теперь работать с ним стало бы невозможно. Илья подозревал, что именно поэтому Лесли заручилась поддержкой Уэверли, когда предполагалось, что всё пойдёт по иному пути. Он на мгновение задержался на этой мысли. Да, это ещё одна часть головоломки.

Двери открылись, и Эйприл шагнула наружу. Илья на секундочку придержал дверь:

- Скажи Марку, что он свободен от должности, но пусть не слишком расслабляется. У Лесли могут возникнуть претензии к старшему агенту, который выглядит ужасно.

Эйприл кивнула, сжав его руку, и удалилась по коридору.

Илья отпустил двери лифта и вышел на следующем этаже. Увидев в приёмной пустой стол Лизы, он позволил себе роскошь присесть на мгновение. Он смотрел на дверь в кабинет Уэверли, и на него нахлынули тысячи воспоминаний о старике. Одно выделялось.

Кто-то должен приглядывать за нашим мистером Соло, и вы, кажется, единственный, кто с этим справляется. Слова, произнесённые лишь частично как шутка, эхом отозвались в его голове, и он печально покачал головой. Прости, Наполеон. Кажется, на этот раз я не очень хорошо справился.

Звук чего-то разбившегося по ту сторону двери поднял его на ноги и бросил в кабинет Уэверли. У стола стояла Лиза, а у её ног валялись осколки драгоценного хьюмидора и кучки табака.

- О, Боже, - прошептала она тоном, средним между ужасом и шоком.

Лицо женщины отекло и было взволнованным, глаза покраснели от слёз, и Илья поспешил к ней.

- Всё в порядке, Лиза, - сказал он, остановившись в футе от неё, не зная, поможет ли его присутствие или растревожит ещё больше.

- Я ... я всего лишь хотела взять эти папки... может, они понадобятся Лесли. Я не заметила … - она наклонилась и подняла с пола самый большой обломок: - Ох, Илья, он любит эту ужасную древность.

- Всё в порядке, Лиза, - повторил он, на этот раз кладя руки ей на плечи. - Мы раздобудем ему такую же.

Она покачала головой.

- Он никогда не простит мне. Он… - Лиза выглядела так, будто хотела заплакать, но, похоже, сдержалась и вместо этого затряслась всем телом.

Он привлек её к себе и держал так долго, как только мог, но в конце концов должен был сказать:

- Мне нужно идти, Лиза. Совещание.

- Со мной всё нормально, - сказала она, поднимая голову с его груди.

Он не поверил ни единому слову, но не мог опаздывать.

- Позвоните в службу эксплуатации, Лиза, - посоветовал он. - Вы порежетесь, если вздумаете прибираться, пока расстроены.

- Хорошо.

- Обещаете?

Она утвердительно кивнула, а затем быстро поцеловала его в щеку:

- Ступайте.

Он повиновался. Когда он вышел в приёмную, туда как раз вошла Лесли.

- Илья, ты выглядишь ...

- Ужасно. Мне уже сказали, - остановившись между Лесли и дверью в кабинет, он ответил только после того, как она захлопнулась за ним. С минуту он изучал лицо женщины. - Вы выглядите не намного лучше.

Она взяла его за руку и потянула к двери в конференц-зал:

- Всё плохо, Илья.

- Он выживет?

- Честно говоря, не знаю.

Они вошли последними. Илья подтолкнул Лесли к креслу Уэверли в дальнем конце круглого стола, а сам сел на своё место.

Лесли проглотила комок в горле:

- Как вы почти все знаете, четыре часа назад мистер Уэверли потерял сознание. Он всё ещё в этом состоянии. Симптомы указывают на обширный инсульт, и в настоящее время терапия результата не принесла.

Она сделала паузу, давая стихнуть обеспокоенному бормотанию.

- Мы, конечно, проверяем, нет ли здесь внешнего воздействия, но мистеру Уэверли семьдесят шесть, и, возможно, инсульт вызван естественными причинами.

- Нет, это не так.

Илья никогда не стал бы выражаться столь категорично, если бы председательствующим по-прежнему являлся Уэверли, но обнаружил, что неформальный подход, который он применял к Наполеону, одинаково успешно действовал и с Лесли.

- Ванкувер был ловушкой.

Он быстро посвятил присутствующих в детали и подвёл итог:

- Лишь одно может придать смысл всему этому - в ТРАШ знали, что что-то должно случиться с мистером Уэверли.

Абу-Сур заговорил первым:

- Вывод логичный, но ошибочный. Наполеону пришлось бы вернуться сюда, чтобы ему передали действующие коды безопасности Уэверли. Когда его захватил ТРАШ, он ещё был старшим агентом.

- Им не нужны эти коды, - ответил Илья. - Мы бы сразу их сменили, ещё прежде, чем извлечённая из Наполеона информация успела принести им пользу. Они хотели, чтобы этот офис погрузился в хаос.

Лесли покачала головой:

- Илья, это по-прежнему бессмыслица. Лишиться и Уэверли, и Наполеона страшная потеря, но они могут убить всех, кто есть в этой комнате, а офис будет работать нормально.

- Так уж и будет? - бросил Илья. - Внутренний приказ мистера Уэверли назначает Наполеона его преемником. Все это знают. Остальная часть списка неизвестна, но считаю, все согласятся с тем, что следующим в очереди Артур Мэттьюз.

- Куда вы клоните, Курякин? - требовательно вопросил Мэттьюз.

- Дайте заключение профессионала, мистер Мэттьюз, - проговорил Илья. - Что будет с этим подразделением в случае, если будущий Номер Один Секции Управления поведёт моральный крестовый поход против начальника Секции силовых операций?

Мэттьюз послал ему взгляд, полный ненависти:

- Хаос.

Илья перевёл взгляд на Лесли:

- Этот хаос продлится недолго, так как вы будете вынуждены вмешаться и положить ему конец. В ближайшие дни ТРАШ что-то предпримет, что-то важное. Мы должны выяснить, что это.

Она кивнула.

- Это твоё дело, Илья. Моё - узнать, когда и как был отравлен мистер Уэверли, - Лесли обратилась ко всем. - За работу, народ.

Илья встал, как и прочие, но она тронула его за руку, поэтому он задержался.

Когда они остались одни, Лесли проговорила:

- Я обязана задать тебе вопрос, Илья. Ты сможешь справиться с потерей Наполеона? Могу ли я положиться на тебя?

Он смотрел на неё, обдумывая ответ. Человека, чья жизнь была центром, вокруг которого так или иначе вращался его собственный мир, больше не было. Он мог рассказать ей, какими бесцветными выглядели предстоящие годы, рассказать, как при одной только мысли о жизни, в которой нет поддержки Наполеона, он лишается самообладания… даже рассказать об абсолютной пустоте, воцарившейся у него внутри. Он точно знал, что она могла прочесть в его глазах. Мой партнёр мёртв. Что она хочет от него услышать? Он понимал, что она разочаровалась бы в нём, но посмотрел ей прямо в глаза и сказал правду:

- Разумеется.

*****

В каком-то смысле это было захватывающе. Здравый рассудок Наполеона плавал в наркотическом тумане на задворках мозга, следя оттуда за ходом допроса, как сторонний наблюдатель. Его и без того чрезвычайно раздражала эффективность этой новой трашевской сыворотки правды. Первое, что Стюарт выспросил у него, это то, как он собирался сбежать, и - вуаля! - он рассказал ему. Плакал теперь лёгкий путь к отступлению. Придётся придумать что-то ещё, но он сознательно не думал о том, что это за “что-то ещё”.

- Каковы коды доступа операции “Грозовой фронт”?

Что?

- Не знаю, - ответил его маленький обдолбанный болтливый язык.

Стюарт выглядел совершенно ошарашенным, что, на взгляд Наполеона, даже ценнее, чем подобный же вид Ильи.

- Вы должны знать эти коды, - возразил Стюарт. - Демонтаж начнётся через три дня. Вы обязаны были назначить их к настоящему времени. Каковы они?

Ситуация - отчасти - показалась Наполеону страшно смешной. Его схватили ради информации, которой у него не было. Должно быть, она очутилась у него на столе, когда он уехал в Париж. Он не мог понять цели всей этой хитросплетенной интриги.

- Я не знаю.

Стюарт взялся за флакон с сывороткой правды, как будто рассматривал возможность второй инъекции. Наполеон надеялся, что тот попробует. Это, конечно, не принесло бы ТРАШ никакой выгоды, и он подозревал, что передозировка окажется приятным способом умереть. Но Стюарт поставил флакон обратно.

- Доступ на объект заблокирован А.Н.К.Л. Значит, коды назначены. Кто-то же должен был это сделать! Если не вы, то кто?

Наполеон боролся за то, чтобы ответ на этот вопрос из него не вырвался, куда сильнее, чем сражался с желанием разболтать план побега, но из предательского рта вылетело:

- Илья.

Стюарт выругался и наотмашь хлестнул Наполеона прямо по губам, что выдавало сильнейшую досаду.

Наполеон почувствовал привкус крови, и что-то тёплое заструилось из угла рта. Он хотел вытереться, но даже если б его запястья не привязали к подлокотникам кресла, у него не достало бы сейчас сил даже руку поднять.

С тяжёлым вздохом Стюарт начал расхаживать туда-сюда. Наполеон совершенно потерял счёт времени и понятия не имел, прошли ли минуты или часы, как вдруг заметил, что на чинушу из ТРАШ снизошло озарение.

Стюарт склонился над ним:

- Наполеон, если Илья узнает, где ты, он придёт за тобой?

Скажи "нет"! Чёрт возьми, скажи "нет"!

- Да.

- Отлично, - Стюарт присел на край стола. - Теперь, Наполеон, я собираюсь поведать тебе об устройстве этого комплекса, и ты потом подскажешь мне, откуда зайдёт Курякин. Ты меня понял?

Держись подальше, Илья. Ради Бога, держись подальше.

- Да.

*****

Илья сидел за столом Наполеона, уставившись на папку с квартальным бюджетом. Эта папка единственная оставалась неизученной, но он совершенно не мог заставить себя взяться за неё. Он твёрдо поклялся, что в этом квартале не позволит напарнику спихнуть это дело на него. А теперь ему казалось - если он откроет папку, то тем самым признает, что Наполеон мёртв.

Ещё вчера он был в этом уверен, но сегодня… сегодня нет. Лесли настояла, чтобы он провёл ночь в лазарете, и Илья, не готовый столкнуться с лифтом с кнопками “пентхаус” и “16”, согласился. Совершенно обессиленный, он проспал почти двенадцать часов кряду, и головная боль, наконец, прошла. Это позволило мыслить яснее.

Он собрал все кусочки головоломки, но они не складывались в цельную картину. Если то, что он сказал вчера, с самого начала и было целью ТРАШ, то тогда то, что происходило до Ванкувера, не имело смысла.

ТРАШ хотел захватить Наполеона со времени командировки в Париж, в этом не было никаких сомнений. Однако поразивший Наполеона в Париже синдром моногамии сделал это невозможным, поэтому-то ТРАШ, должно быть, обратил своё внимание на Нью-Йорк и избавление от одного из основных препятствий для такого похищения - Илью Курякина. Появление фотографии незадолго до совещания глав секций было не просто неудачным совпадением. К совещанию обстановка уже раскалилась так, что если бы Уэверли не поддержал его, горячие головы могли настоять на решениях, которые, по крайней мере, временно лишили бы его статуса действующего агента и права носить оружие. И когда на следующий день его попытались убить, он оказался бы лёгкой добычей.

Не сумев устранить его ни фигурально, ни буквально, ТРАШ придумал план с Ванкувером. С их точки зрения он, наверное, выглядел практически безупречным. Наполеон сам шёл прямо к ним в руки, а судьба собственно Ильи значения не имела. Если бы они взяли в плен и его тоже, то могли бы использовать его жизнь в качестве рычага давления, чтобы сделать Наполеона сговорчивее. Мёртвый он больше ничем не угрожал бы им. Живой и на свободе он должен был вернуться в нью-йоркский офис и вступить в схватку с Артуром Мэттьюзом.

Устранение Уэверли, скорее всего, запланировали давным-давно, и оставалось только выбрать время. Лесли была права, когда говорила, что могут вымереть все главы секций, а работа не остановится. Но "бесперебойная" работа ещё не означала "максимально эффективная". Чтобы захватить Наполеона, не требовалось травить Уэверли, поэтому Илья по-прежнему считал, что в ближайшие дни произойдёт что-то важное.

Проблема Уэверли больше всего его беспокоила. Если бы его вывели из строя до того, как они отправились в “Крайтон Индастриз”, то уж Наполеон-то в этом случае обязан был немедленно вернуться в Нью-Йорк. ТРАШ не осмелился бы применить яд, пока они не вошли в комплекс. Илья справился с расписанием Уэверли. Старик весь день не покидал штаб-квартиру. Должен существовать ещё один “крот”, достаточно высокого ранга для того, чтобы иметь свободный доступ к Уэверли. Шумейкер работал не один; это придавало достоверности наличию такого ценного и опасного ресурса.

- Последний раз, когда я виделся с Наполеоном, он вёл себя также.

Илья поднял глаза и увидел стоявшего в дверях Абу-Сура:

- Что?

Тот прошёл в кабинет и кивнул на лежащую подле руки Ильи папку:

- Он изо всех сил старался избежать знакомства с этими документами. Хотя я полагал, что подобная нерешительность вашему характеру не свойственна.

У Ильи не было оснований не доверять Абу-Суру, но, пока он не выяснил, кто за всем этим стоит, считал, что лучше всего полагаться только на Эйприл и Марка.

- Это нужно делать, но я наслаждаюсь подобным не больше, чем он, - ответил Илья на предположение вместо того, чтобы исправлять его.

- Тогда, возможно, вы также будете рады заняться чем-нибудь другим, - сказал Абу-Сур, протягивая принесённую с собой папку. - Транскрипт допроса Гирхарта. Чтение может показаться вам занимательным.

Илья взял папку, бегло просмотрел её, а затем снова взглянул на начальника Службы безопасности:

- Вы использовали сыворотку правды?

- Мне думается, это оправданно. Человек, который стремится причинить вред одному из наших лучших агентов, играет на руку ТРАШ. Я хотел убедиться, что он никак с ними не связан.

Сам факт того, что Гирхарт столкнул Илью с лестницы, делал этого человека чуть ли не единственным, кто не мог быть предателем. Наполеон отправился в Ванкувер только потому, что туда поехал Илья, а падение чуть не привело к его отстранению от дела. Толчок Гирхарта определённо расходился с краткосрочными целями ТРАШ.

- Понятно. Ну, он рассказал что-нибудь интересное?

- Да. Советую обратиться к странице 5. Дайте мне знать, если захотите, чтобы дело в дальнейшем разбиралось в судебном порядке.

Абу-Сур направился было к выходу, но в дверях остановился:

- Мне жаль, что так случилось с Наполеоном. Он был хорошим человеком, но это же можно сказать и о вас. Секция силовых операций в надёжных руках, Илья.

Впервые Абу-Сур назвал его просто по имени, и Илья расценил это как предложение дружбы. А при данном положении дел ему пригодятся все друзья - даже те, кому он не смел довериться.

- Спасибо, Мохаммед.

Как только он снова остался один, Илья нашёл указанную страницу и начал читать. А когда закончил, то завис где-то между гневом и облегчением. Кажется, есть ещё один человек, на которого он мог рассчитывать.

Он всё ещё размышлял над этим, когда зазвонил телефон.

- Курякин, - ответил он.

- Возможно, мы засекли местоположение Соло, - бросил Артур Мэттьюз и повесил трубку - в своей обычной манере.

Илья медленно встал, и в голове его отчётливо прозвучало:

Это значит, что теперь ТРАШ нужен я.

*****

Цепочка была очень сложной - с полдюжины звеньев - и проследить её смог некто Пол Косуэлл. Кто-то кому-то повторил нечто, что где-то услышал, и так далее, от человека к человеку, пока дело не дошло до ранчеро в колорадском баре, который жаловался, что самолёт пролетел слишком низко и распугал стадо. Это звучало подходяще к случаю, а Косуэлл был одним из самых надёжных поставщиков информации А.Н.К.Л., не говоря уже о том, что с самыми высокими ценами, но Илья увидел в этом западню с написанным на ней собственным именем.

Он разглядывал изображение на мониторе. Оно было получено с самолёта высотной разведки, поскольку новая технология, любезно предоставленная ТРАШ компанией “Крайтон Индастриз”, заставляла с подозрением относиться к снимкам со спутников. На фотографии была заброшенная с виду шахта недалеко от гор; лишь несколько человек расхаживали вокруг. Несомненно, часовые на постах.

Илья сразу прикинул путь, который избрал бы, после чего повернулся к Мэттьюзу:

- Вы проинформировали Лесли?

- Нет. Её команда, похоже, немного продвинулась в деле об отравлении. Я подумал, что лучше выработать несколько рекомендаций, прежде чем отвлекать её.

Илья покачал головой:

- Она не позволит мне заняться полевой работой, пока я прохожу лечение, а я должен, поэтому ей не нужно ничего знать.

- Ты спятил, Курякин. Это не только против регламента - это билет в один конец. Этим должна заниматься штурмовая группа, а не “силовик”-одиночка.

- Если задействовать штурмовую группу, у ТРАШ будет время убить или переместить Наполеона, прежде чем наши смогут добраться до входа в шахту. А возможность моей смерти и вовсе не должна вас волновать.

Он надеялся, что шанс навсегда избавиться от него может повлиять на Мэттьюза, но тот сказал:

- Нет, я не буду рисковать своей карьерой ради того, чтобы ты поспешил на выручку любовнику.

Илья вздохнул. Лишь правда стояла между ним и звонком Лесли. Если он рассуждает неправильно, если ТРАШ хотел прервать операцию в Ванкувере и совершить ещё одну попытку в Нью-Йорке, тогда то, что он сейчас скажет, возможно, приведёт к смерти Наполеона.

Он решил, что обязан рискнуть.

- Гирхарт разгневался из-за Лизы и её чувств к Наполеону. Во время допроса он сказал, что вы упомянули о том, что наилучший способ причинить кому-то боль, это причинить боль кому-то, кого он любит. Позже вы поручили ему занести что-то в Управление, когда услышали, что нас вызвали в офис Уэверли. Вы знали, что мы всегда возвращаемся на этаж Секции силовых операций по лестнице.

- Если ты намекаешь на...

- Что в сущности именно вы подсказали ему мысль столкнуть меня с лестницы? Мы оба это знаем. Знает также и Абу-Сур. Он предложил мне передать это дело в суд, но думаю, я откажусь.

- В обмен на что? Позволить тебе отправиться в самоубийственную миссию? Что так, что эдак моя карьера будет поставлена под угрозу. Я бы предпочёл избрать такой путь, который сорвёт твои планы.

- Мистер Мэттьюз, всё, что я хочу, чтобы следующие десять минут меня слушала ваша голова, а не ваша ненависть, - ответил Илья. - Поступите так, и я даю слово, что единственная карьера, которая может быть разрушена, моя.

Мэттьюз откинулся на спинку стула:

- Хорошо, я слушаю.

Илья рассказал ему всё.

Когда он закончил, Мэттьюз долго смотрел на него, потом проговорил:

- Тебе понадобится самолёт.

*****

Хронометр показывал 2:15 утра, когда небольшой самолёт приблизился к точке выброса. Илья проверил автопилот и вздохнул. С точки зрения бухгалтерии нагрузка на бюджет А.Н.К.Л. была бы намного ниже, если бы он взял пилота, но подобный риск он просто не мог на себя принять. Он установил курс, который разбил бы самолёт на каменистом плоскогорье, и покинул кресло пилота.

Он надел парашют, взял сумку со снаряжением, открыл дверь и шагнул в развёрстую бездну.

*****

- Мы засекли парашютиста, сэр, - раздался голос по радио. - Нам встретить и задержать?

- Боже мой, нет, - сказал Стюарт. - Позволим нашей маленькой мышке подойти к приманке. Помешаете - и я перестреляю вас всех до единого! Это ясно?

- Так точно, сэр!

Стюарт повернулся к Наполеону:

- Твой русский на свой лад вполне предсказуем.

*****

Скрыв светлые волосы чёрной шапочкой, Илья скользил сквозь темноту в сторону комплекса. Полумесяц в небе над головой давал очень немного света, помогая ему избежать внимания часовых, когда он переходил от одной тени к другой.

Ему удалось добраться до забора, не используя пистолет, но внутренняя охрана была не такой редкой. Намеченный путь преграждали три стража и - возможно - четвёртый. Не собираясь рисковать понапрасну, он послал четыре пули.

Мягкий кашель бесшумного оружия не привлёк особого внимания, и, за исключением небольшого подёргивания от толчка пули, охранники не выказали никаких признаков того, что его выстрелы попали в намеченные цели. Он улыбнулся. Звук падения тела громко просигнализировал бы, что что-то не так, но благодаря приспособленному А.Н.К.Л. старому препарату, который некогда применил ТРАШ и который вызывал гипно-паралич, охранники застыли прямо там, где стояли. В конечном итоге их неподвижность привлекла бы внимание, но не так быстро, как лежащее тело или пропавший человек.

Илья двинулся к забору.

*****

Наполеон натянул ремни, привязавшие его к креслу, но крепкая кожа отказалась уступить. Беспомощность только подогрела его ярость.

Как Илья мог быть таким глупым? Уже достаточно плохо то, что Наполеон слепо зашёл в ловушку, зачем ещё Илье демонстрировать свою чёртову решимость и делать то же самое? Если бы ТРАШ завладел русским, то получил бы информацию о “Грозовом фронте” - чем бы это ни было. Это оскорбляло чувство справедливости Наполеона. У него также не было желания смотреть, как Стюарт замучает Илью до смерти. Его партнёр, кажется, вызывал в этом трашевском чинуше нестерпимую ненависть, и Стюарт потратил большую часть последнего часа, излагая в подробностях всё, что намеревался сделать с Ильёй, когда ему понадобится необходимая информация.

Чёрт побери, Илья, сделай что-нибудь умное и избавь нас от этого.

Радио прохрипело:

- Он внутри.

*****

Илья прокрался вдоль внешней стены ко входу. Двое караульных стояли по обе стороны двери, и два выстрела устранили препятствие. Он прошёл мимо застывших как статуи солдат прямо к кодовому замку. Дверь перед ним представляла собой бетонный монолит толщиной два фута, дополнительно укреплённый с обеих сторон пятидюймовой стальной обшивкой. Множество изощрённых датчиков было готово изучить, а затем дать команду уничтожить его, если он не сможет пройти хоть одну проверку на соответствие. Он коснулся кнопки на наручных часах и при появлении биосигнала почувствовал небольшую вибрацию. Если техники в лаборатории сделали всё как надо, сигнал должен замаскировать его от сканеров, заменяя его данные показателями единственного человека, которому в настоящее время разрешён вход в объект. Он надел тонкую латексную перчатку и ступил в поле видения датчиков. Секунду ничего не происходило, а затем открылась скрытая панель справа от двери. Он приложил правую руку к ладонной пластине, а левой набрал соответствующие коды доступа на цифровой панели.

Тяжёлая дверь повернулась, и он вступил в большую, пустую комнату, затем прошёл к дальней стене, где ждала другая панель безопасности. Он повторил процедуру с ладонью, на этот раз вбивая другой код. Дверь лифта открылась.

Он вошёл в кабину и нажал кнопку первого подуровня. Ему пришлось дважды сглотнуть, чтобы не закладывало уши от долгого путешествия внутрь горы, и был более чем рад услышать короткое звяканье, известившее, что лифт добрался до места назначения. Дверь открылась, и Илья обнаружил, что смотрит в дуло М-16.

*****

- Мы взяли его!

Ухмылка Стюарта была полна ликования.

- Немедленно ведите ко мне! - приказал он.

Наполеон подавил стон разочарования и взмолился, чтобы у Ильи был какой-нибудь план. В данный момент он удовольствовался бы гранатой в кармане брюк русского, которая отправила бы их всех к праотцам.

Двое охранников заволокли в комнату стройного мужчину. Наполеон не мог сказать, сильно ли ранен Илья, но он явно хромал, его голова безвольно поникла, и несколько светлых прядей выбились из-под шапочки. Но что-то было неправильно...

- О, мистер Курякин, как мило с вашей стороны присоединиться к нам, - сказал Стюарт, взмахом руки скомандовав поставить пленника на ноги.

- Слейт, вообще-то, - усмехнулся Марк Слейт.

- Отпустите его, парни, - раздался голос из дверного проёма. Все резко обернулись и увидели Эйприл Дансер с пистолетом-пулемётом. Выглядела она весьма угрожающе. Саймон Бейнбридж, вооружённый аналогично, стоял позади неё и чуть правее.

Охранники повиновались с такой быстротой, что Марку пришлось уцепиться за что-то, чтобы не упасть. Эйприл подошла к нему, прикосновением руки задавая вопрос.

- Всё в порядке, Эйприл, - заверил Марк и снял шапочку вместе с прядями светлых волос.

В то время как Эйприл и Марк скручивали руки оперативникам ТРАШ, Бейнбридж кинулся к Наполеону.

- Штурмовая группа взяла под охрану весь комплекс, босс, - сказал он, развязывая ремни. - План Ильи сработал как нельзя лучше. Они были настолько уверены в том, что захватили именно его, что даже не видели, как мы заходили с тыльной стороны.

Наполеон покачал головой, смущённый тем, что недооценивал коварство ума партнёра. Он посмотрел на Стюарта и улыбнулся ему улыбкой триумфатора:

- Кажется, мой русский ещё способен удивлять нас обоих.

Ответная ругань Стюарта прозвучала в ушах Наполеона музыкой небесных сфер.

Он посмотрел на троих агентов:

- А теперь… где, чёрт возьми, мой напарник?

Эйприл улыбнулась:

- Ну, он не дерзнул явиться сюда лично, Наполеон. Мы все согласились с тем, что, если бы что-нибудь пошло не так, он не должен рисковать быть пойманным и подвергнуться допросу.

- Так он слоняется без дела по моему кабинету?

- Не совсем.

Наполеон нахмурился:

- И где же он?

- В Юте.

*****

- Мы не ждали вас раньше завтрашнего вечера, сэр, - проговорил охранник, чья винтовка была нацелена точно в грудь Ильи.

- О, это ничего, - ответил Илья, отбросив пистолет, и стал медленно поднимать руки: - Вас тут вообще не должно быть.

Когда его правая рука оказалась на уровне лица солдата, Илья коснулся спускового механизма на спрятанной в руке перьевой ручке. Вырвалось облачко газа, и Илья бросился в сторону, едва не задетый выстрелом, невольно сделанным охранником.

Солдат рухнул на пол. Илья со вздохом поднялся и окинул взглядом спящего. Присутствие здесь охраны подтвердило, что он прав относительно последней части головоломки. Канцелярская проволочка в установлении А.Н.К.Л. блокирования доступа к этому месту прямо указывала на то, что Штаты присоединились к перечню стран, пытающихся перемудрить договорные соглашения, но Илья всё-таки надеялся, что ошибся.

Он затащил солдата в лифт, подобрал свой пистолет и подсунул нож под дверь лифта, чтобы убедиться, что он не закроется. Жаль, что мужчина не был даже близко его размера. Форма пригодилась бы на случай встречи ещё с кем-либо, кто “нечаянно” оказался внутри заблокированного исследовательского комплекса.

Как только блокировка была установлена, никто не мог ни войти, ни выйти, пока назначенный сюда агент не вернулся бы с международной делегацией начать ликвидацию объекта. К счастью, Илья знал, кто этот агент, и коды, необходимые для того, чтобы снять блокировку, поскольку Илья и был тем, кто их назначил.

Илья двинулся по коридору первого уровня. Невелика проблема разобраться в том, что нужно ТРАШ, после того, как стало ясно, что они хотят его вместо Наполеона. Им нужно что-то, чему следовало оказаться на столе начальника Секции силовых операций и что Наполеон должен был увидеть перед отъездом в Париж, но не увидел. И непременно что-то слишком незначительное для того, чтобы подробно информировать напарника, как только тот вернулся. Как помнил Илья, он всего лишь мимоходом сказал Наполеону, что назначил восемь агентов-контролёров.

Что-то припоздавшее и с виду незначительное, но со значительными последствиями. “Грозовой фронт” единственный соответствовал этим критериям. Объект биологической войны, фабрика по производству бактерий с очень впечатляющим запасом последних. Одного этого достаточно, чтобы ТРАШ извлёк для себя пользу, но тем, что они действительно жаждали заполучить, были компьютерные банки данных. Илья умел читать между строк и понял из отчётов, что “Грозовой фронт” ответствен за то, что незначительный вирус обернулся широкомасштабной катастрофой для здоровья людей. Обычное свойство микробов - никакого чувства патриотизма или уважения к государственным границам. Имея на руках доказательство, что именно вызвало вспышку болезни, ТРАШ мог манипулировать правительством США. Схема шантажа куда более амбициозная, чем та, которую пытались использовать против него и Наполеона, но игра та же. И, по всей вероятности, она увенчается успехом, если убрать Уэверли с дороги. Старик лично знаком с несколькими ключевыми членами американского правительства, и если кто-нибудь заметил бы, что что-то пошло не так, это был бы Александр Уэверли.

Когда Илья вошёл в помещение, набитое компьютерами, три специалиста-техника подняли на него глаза. Женщина потянулась к тревожной кнопке, но он выстрелил раньше, чем она успела её коснуться. Она застыла, и её лицо вмиг опустело. Двое её коллег-мужчин в шоке уставились на Илью.

Он показал идентификационную карточку А.Н.К.Л. и проговорил:

- Вскоре мы покинем это место, и быстро. Поскольку я не могу унести всех вас, я предлагаю проследовать к выходу самостоятельно.

Илья воспользовался клейкой лентой, чтобы связать им руки, а затем заставил мужчин сесть в дальнем углу, чтобы не дать им вмешиваться в течение необходимых ему нескольких минут. Вытащив из сумки флешку, Илья подсел к главному терминалу и вставил её в порт. Ввёл в командную строку коды доступа и активировал их, нажав клавишу “enter”. Вирус, запущенный в систему, начал пожирать все фрагменты данных, имевших префиксные коды этого комплекса. Илья был уверен, что этот вирус передастся вслед за файлами, ежели эти трое отправляли их куда-то ещё. Я вам покажу, как втихую обходить соглашения, с удовлетворением сказал он себе.

Затем он обратился к программе, активирующей процедуру самоуничтожения самого комплекса. Илья долго и упорно размышлял над этим решением. Хотя всё оборудование в “Грозовом фронте” планировалось отключить, большая его часть могла быть использована повторно, как и само здание фабрики, а его план пустит по ветру несколько миллиардов долларов. С другой стороны, ему понадобились все уровни допуска, чтоб хотя бы просто узнать о существовании этого объекта. Остальную информацию он добыл, воспользовавшись неким нетрадиционным и крайне незаконным способом взлома компьютера, который чересчур уж положился на его допуск. Илье не нравилось, что ТРАШ узнал и о “Грозовом фронте”, и о предстоящей процедуре закрытия. Это заставляло предположить наличие “крота” в Пентагоне и к тому же на самом верху. “Проблема следующего дня”, - сказал он мысленно; однако это оставляло систему самоуничтожения единственным способом подстраховаться и не дать ТРАШ доступа к “Грозовому фронту”.

Когда Илья получил доступ к управлению, то с облегчением обнаружил, что система соответствует планам, которые он изучил. В прошлом проведённое в последнюю минуту обновление системы или фальшивые файлы подорвали не одну операцию. Здесь было пять уровней протоколов уничтожения, и каждый инициировал тот или иной вид аварийной ситуации. Сигнал можно было послать - или отменить - отсюда или из Пентагона. Прежде, чем начать, следовало отобрать у Пентагона эту возможность. Зафиксировать особую круглую коробочку в нужном месте, перекоммутировать несколько проводов - и пара зашифрованных команд застраховало компьютеры, которые проигнорировали бы любой сигнал, полученный из Вашингтона. Он взглянул на более высокого из двух пленников и требовательно спросил:

- Кто-нибудь ещё здесь есть?

- Только охранник.

Солдат, с которым он уже повстречался.

- Вы уверены? - спросил Илья. - Через несколько минут здесь будет чрезвычайно нездоровая обстановка.

- Не думаю, что тут кто-то прячется, - ответил техник.

Удовлетворённый, Илья активировал все пять протоколов.

Тотчас пробудились к жизни сирены, и пронзительный звук моментально вернул головную боль.

- Инициирована программа самоуничтожения, - объявил прелестный компьютерный голос. - У вас есть пять минут, чтобы эвакуировать район.

Когда компьютер хладнокровно начал обратный отсчёт, Илья освободил техников, а затем поднял женщину и перекинул её через плечо. Она была на дюйм выше и всего лишь на несколько фунтов легче; ноша обременительная, но вытащить её отсюда Илья считал своей обязанностью.

- Пошли, - сказал он, подталкивая пленников к двери.

Как Лесли и обещала, напряжение скоро повысило боль до критической, но он её проигнорировал. Все добрались до лифта, и Илья вытащил нож. Двери закрылись, и началось долгое путешествие вверх.

Компьютер досчитал до минус тридцати секунд, когда двери, наконец, открылись. Техники подхватили солдата, и все устремились к главному входу. Илья ввёл код на выход, дверь распахнулась, затем закрылась за ними. Земля под ногами задрожала, и Илья опустился на колени, позволив телу женщины сползти на пол.

- Не двигайся! - рявкнул кто-то.

Илья вскинул голову. Его окружили пять весьма разгневанных солдат, вооружённых штурмовыми винтовками - и все они были нацелены на него. Он слабо улыбнулся.

*****

Рэндал Стюарт сидел в той же камере, в которой, как он рассчитывал, встретит свой конец Наполеон Соло. Теперь Соло был на пути к любовнику, а его агенты хозяйничали на базе Стюарта. Его нельзя было назвать счастливым человеком.

Проклятый русский всё испортил. “Грозовой фронт” был потерян для ТРАШ, и Центр наверняка захотел бы, чтобы эту потерю Стюарт оплатил своей жизнью.

Он вздохнул. Находиться в заключении ему не нравилось, но он говорил себе, что ему не придётся долго его сносить. Он знал личность высокопоставленного “крота” ТРАШ в Пентагоне. Сыворотка правды А.Н.К.Л. заставила бы его назвать имя, но показания, данные под воздействием подобных препаратов, судами США признаются недопустимыми. Он просто заключит сделку с американским правительством в обмен на свободу. Его адвокат, вероятно, уже переговорил с нужными людьми.

Пока ТРАШ считался ценным союзником, это не мешало Стюарту заиметь собственные связи и нескольких человек, преданных ему лично; эти люди обеспечат возможность дождаться свободы. Да, скоро так и будет. Он получит свободу - и от тюрьмы, и от ТРАШ - и на свободе снова займётся планированием уничтожения двух своих любимых агентов А.Н.К.Л.

Он улыбнулся и повалился на койку навзничь, чтобы помечтать о подходящем мучительном конце для одного русского блондина.

*****

Илья со скованными за спиной руками вошёл в кабинет в сопровождении двух здоровенных сотрудников военной полиции. Вся троица остановились перед столом. Табличка извещала, что за ним восседает полковник Бенджамин Харрис, и мужчина, которого, по мнению Ильи, так и звали, долгое время не сводил с него глаз.

- У вас адские неприятности, мистер, - сказал Харрис.

Может быть. Илья посмотрел на Харриса и молодого капитана, стоящего около окна. Если бы эти двое играли по правилам, всё кончилось бы хорошо, но... Его идентификационная карточка лежала на столе, подле руки Харриса. Илья кивнул на карточку:

- Вы знаете, что это значит.

- Иммунитет в очень-очень широких пределах, но есть способы его обойти.

И ни один не является законным. Агента А.Н.К.Л. нельзя даже депортировать без специального разрешения главы соответствующего подразделения, а такое разрешение давалось очень редко. Илья предполагал, что полковнику это известно, что значило - у того на уме более жёсткий подход. Илья решил промолчать.

Харрис воззрился на него:

- Вы взяли и запросто уничтожили многомиллиардный правительственный объект, и вам нечего сказать в свою защиту?

- Хорошо. Я исполняющий обязанности главы Секции силовых операций Агентства по наблюдению, контролю и ликвидации преступных элементов. Хотя метод, который я избрал, несколько экстравагантен, вы обвиняете меня в том, что я уничтожил объект “Грозовой фронт”, как это и полагалось сделать по соглашению 3045289. Мои действия не превысили ни моих должностных полномочий, ни полномочий А.Н.К.Л. тем более, - ответил он очень спокойным, почти механическим тоном. - Но всё это вы, полковник, знаете и так, что делает весь этот разговор совершенно бессмысленным.

Илья вздохнул про себя. Он подозревал: слухи о “Грозовом фронте”, должно быть, дошли до правительства какой-то другой страны, и оно вынудило Соединённые Штаты заключить это соглашение, возможно, под угрозой разглашения. Такой квази-шантаж типичен для большинства договоров, исполнение которых контролировал А.Н.К.Л. после того, как они были написаны и подписаны, но если бы правительства прекратили подписывать договоры, которые не собирались исполнять, это, несомненно, облегчило бы Агентству жизнь.

Лицо Харриса покраснело от ярости.

- Тебе не удастся отделаться так просто.

Ну вот опять - угроза насилия. Илья решил, что нужно проявить осторожность, и сказал:

- Должен напомнить вам, что в А.Н.К.Л. знают точно, где я.

Ответный оскал Харриса Илья не счёл обнадёживающим.

- Капитан Майклз, может быть, вы могли бы рассказать нашему гостю о недавнем телефонном разговоре.

Майклз шагнул вперёд:

- Я позвонил одному старому приятелю в вашем нью-йоркском офисе, мистер Курякин. Он сказал, что там все места себе не находят по причине того, что старший агент покинул офис, не сказав ни слова о своём местонахождении.

Великолепно. Его судьба в руках двух офицеров, у которых все основания полагать, что он единственный человек извне, который знал о нарушении соглашения. Не слишком-то хорошее предзнаменование, если иметь в виду ожидаемую продолжительность его жизни, но не это скрутило внутренности Ильи. Раз в Нью-Йорке ещё не знали, где он, значит, Наполеон туда не прибыл. Если он уничтожил “Грозовой фронт” до того, как ударная команда Марка вытащила Наполеона...

Загудел интерком. Явно раздражённый, Харрис нажал переключатель:

- В чём дело, лейтенант?!

- Извините за беспокойство, сэр, - донёсся ответ, - но у меня на линии Наполеон Соло. Он настаивает на том, чтобы немедленно поговорить с вами.

Илья с облегчением выдохнул. Вот почти и всё.

*****

Наполеон расхаживал рядом с реактивным самолётом, и ожидание состарило его больше, чем последние двадцать четыре часа вместе взятые. Российский гражданин уничтожил многомиллиардный, совершенно секретный американский исследовательский центр; такого даже А.Н.К.Л.овский иммунитет мог не вынести. Соло пришлось провести уйму напряжённых переговоров во время полёта из Колорадо, чтобы вытащить Илью из этого, а его дурные предчувствия всё не утихали.

Рука Эйприл легла на плечо. Он встревоженно взглянул на неё и на Марка. Бейнбридж и остальная штурмовая команда остались в Колорадо, чтобы наблюдать за зачисткой очередного логова ТРАШ, но напарники в один голос твердили, что с Ильёй всё будет в порядке.

Рука Эйприл сжалась крепче, и она указала на джип, направляющийся к взлётно-посадочной полосе:

- Это, возможно, он.

- Марк, наблюдай изнутри и держи оружие под рукой, - скомандовал Наполеон.

Англичанин кивнул, и Эйприл заняла позицию у двери.

Наполеон сопротивлялся порыву скрестить пальцы, следя за приближением автомобиля. Он заметил в окне светловолосую голову и облегчённо вздохнул. Всё висело на волоске. Сначала военные пытались отрицать сам факт того, что им известно, что такое “Грозовой фронт”, и у Наполеона возникло отчётливое ощущение, что Илье уготована каменистая безымянная могила где-нибудь в горах. Мёртвый русский не станет рассказывать никаких сказок и всего такого. И Наполеону потребовалась вся настойчивость и всё его упорство, чтобы убедить их в обратном.

Джип остановился. Двое из военной полиции вытащили Илью через заднюю дверь. К ним присоединился капитан и подтолкнул русского вперёд. С руками в наручниках, заведёнными за спину, Илья споткнулся и стал падать. Наполеон подхватил его, но голова партнёра стукнулась о его грудь, и как раз шишкой. Раздался сдавленный стон.

Наполеон придержал Илью и повернул его так, чтобы у него на груди лежала неповреждённая сторона головы. Взглянув вниз, Наполеон заметил кровь на наручниках, сковывавших запястья молодого человека.

- Ключи, - рявкнул он голосом, обещавшим колоссальные неприятности, если последует что-то меньшее, нежели немедленное исполнение приказа.

Самодовольное выражение слетело с лица капитана, и он передал ключи Эйприл.

Ключ повернулся, щёлкнули, распадаясь, наручники. Илья выпрямился, прервав тем самым контакт между своим телом и Наполеоном, и повернулся, потирая запястья.

- Спасибо за гостеприимство, - сказал он.

Капитан покраснел, забрался в джип, и дал сигнал к отъезду.

- Хорошо выглядишь, - заметил Илья, оглядывая Наполеона.

Наполеон пожал плечами. Он чувствовал себя странновато. Словно виноват, что у него не кровоточат места, относительно которых он даже не знал, что подобное возможно.

- Они пичкали меня препаратами, а не услаждали себя.

- Да, к тебе обычно они относятся именно так.

- Я вызываю в них меньше раздражения.

Илья закатил глаза и сел в самолёт.

*****

- Согласись, Наполеон, он же хитрый маленький засранец!

- И возразить тут нечего, - Наполеон откинулся на спинку кресла и улыбнулся изображению Лесли на небольшом мониторе. - Скажем спасибо, что он на нашей стороне.

- Я и говорю, уж поверь мне, - ответила Лесли. - А ещё горячее я благодарю его за то, что он не усложнил травму головы. Трепанация этого непробиваемого черепа точно не возглавит список моих развлечений.

Наполеон потянулся. Его мускулы не испытывали счастья быть ограниченными, пусть и на другом сидении. Даже относительную роскошь самолёта, предназначенного для высшего командного состава А.Н.К.Л., заглушала предыдущая 24-часовая неподвижность. Не считая впечатляющей укомплектованности средствами связи, это воздушное судно располагало четырьмя диванчиками; три были заняты дремлющими Марком, Эйприл и Ильёй. Четвертый ждал Наполеона, но сначала он должен закончить разговор с Лесли.

- Удивляюсь тому, что ты, визжа от восторга, не суёшь эту голову в гильотину.

- Ну, об этом я тоже задумывалась, но победителей не судят. Он выручил тебя, раскрыл нарушение соглашения и разобрался с данным нарушением всего за час работы.

- И всё это без твоего дозволения, - напомнил Наполеон.

Илья, лежавший на диване через проход и немного правее, приподнялся на локте:

- А на чьей стороне ты?

Наполеон послал ему строгий взгляд и указал на подушку. Илья насупился, но улёгся обратно, и Наполеон вернулся к разговору с Лесли.

- Я ожидал, что ты, по крайней мере, потребуешь, чтобы я его отшлёпал.

Она усмехнулась.

- Я сомневаюсь, что ты переживёшь подобную попытку, дружище, - улыбка исчезла. - А если серьёзно… Наполеон, я понимаю, почему он мне ничего не сказал. Он просто не рискнул мне довериться.

Наполеону не нравилась мысль о невозможности доверять Лесли, но концепция доверия именно сейчас была глупой.

- Яд?

- Да, - подтвердила Лесли. - В тот момент, когда ему нужно было принять решение, мы все полагали, что кто-то подсыпал отраву в еду Александра. Я одна из тех, с кем он обычно обедает.

- Но яд был не в пище?

- Нет, это нечто, переносимое по воздуху, и очень быстродействующее притом. Безопасники говорят, что в его кабинете спрятали что-то вроде самоуничтожающегося детонатора. Его можно было разместить там ещё несколько недель назад, что заставляет подозревать треть нашей счастливой маленькой компании.

- Чудесно.

- Ну, утешает хоть, что Александр на пути к выздоровлению. К концу следующей недели мы оба должны покинуть его проклятое кресло, - она пристально взглянула на Наполеона. - Не знаю, как ты смотришь на то, чтобы остаться в нём насовсем.

- Надеюсь, это будет ещё нескоро.

- Я сделаю для этого всё возможное. Теперь тебе нужно отдохнуть. Я не собираюсь занимать этот паршивый пост ни секундой дольше после того, как ты войдёшь в штаб-квартиру.

- Увидимся через несколько часов.

Наполеон прервал соединение, и экран потемнел. Он встал, снова потянулся, а затем взглянул на Илью, который всё ещё не спал. Нахмурившись, Наполеон подошел к дивану.

- Ты должен спать, - прошептал он.

Илья сдвинулся, дав Наполеону достаточно места, чтобы сесть на край.

- Я размышлял.

- Тебе не следует этим заниматься, - сказал он, поглаживая Илью по щеке. - В следующий раз я не смогу уберечь тебя от неприятностей.

- Уберечь от неприятностей? Ты же предлагал меня обезглавить и отшлёпать.

- У нас хватает врагов, Илья. Я хотел убедиться, что она не стала одним из них.

- Хмм.

Наполеон улыбнулся и сжал плечо Ильи. Задолго до того, как они стали любовниками, он часто чувствовал необходимость прикоснуться к русскому. Он всегда говорил, что итальянец в нём нуждается в тактильном контакте, физическом заверении, что с его напарником всё хорошо. Никогда нельзя быть уверенным в том, что касается Ильи - он как никто умел скрывать своё самочувствие. Но, прикасаясь, Наполеон мог ощутить дрожь травмированных мышц, озноб или треплющую напарника лихорадку, слабость в конечностях, держащихся из последних сил.

Хотя эти прикосновения лишали Илью некоторых наиболее ценимых тайн, он никогда им не противился, и они даже, казалось, его успокаивали. Теперь касания Наполеона наполнились интимностью любовной связи, но он всё ещё задавал те же вопросы, искал те же ответы.

Невероятно-синие глаза взглянули на него:

- Мне не причинили вреда, Наполеон.

- Тебя могли убить. Уверен, они этого и хотели.

- Такая возможность существовала, но это был единственный способ не дать ТРАШ получить доступ к объекту.

Наполеон стиснул ладонь Ильи:

- Может быть, но если ты когда-нибудь снова сделаешь что-нибудь подобное, я тебя точно отшлёпаю.

- Попробуй - и ты лишишься почки.

Наполеон улыбнулся:

- Может, оно того стоит.

Он хотел заняться любовью с Ильёй. Не столько потому, что возбудился, а скорее из-за того, что хотел подержать его в объятиях, а русский не склонен ластиться и обниматься. Для этого Илью нужно соблазнить, но одиночеством тут и не пахло, даже если остальные спали.

Он удовольствовался тем, что крепче сжал пальцы Ильи:

- Спи давай, или я найду причину придать тебе бодрости.

- Да, Наполеон, - ответил Илья, опустил голову на подушку и закрыл глаза.

Через несколько минут - Наполеон выжидал - дыхание Ильи стало размеренным, как у спящего. Он подождал ещё немного, чтобы убедиться, что партнёр не притворяется, затем добрался до своего диванчика, где и растянулся. Райское наслаждение, подумал он, но когда засыпал, поймал себя на мысли - Илья что-то задумал.

*****

Наполеон подписал своё имя в, должно быть, миллион первый раз и впился взглядом в положенный перед ним очередной документ.

- Не хмурься, Наполеон, - усмехнулась Лиза. - Морщины будут.

Наполеон выпятил нижнюю челюсть:

- Предполагается, что на дворе компьютерный век, так с какой стати я ставлю подпись на этих чёртовых бумажках?

- Превратности власти. Если тебе станет легче, мистеру Уэверли придётся подписать в два раза больше, когда он вернётся.

Он закатил глаза, затем подмахнул проклятую бумаженцию.

- Лиза, - прорычал он, когда она подала следующую.

- О, веди себя прилично! - сказала она. - Осталось всего две.

Ворча, он подписал и их.

- Теперь я могу поволноваться об угрозах мировой безопасности, а не о сокращении документооборота?

Она кивнула:

- Сварить кофе?

- Замечательная идея. Хочешь, прибавлю тебе зарплату?

- Интересный поворот, - заметила Лиза, открывая дверь в мини-кухню, - но меня вполне устроит ответ на один вопрос.

- Выкладывай.

- Почему ты всегда ведёшь дела отсюда? - спросила она, махнув рукой на зал совещаний. - Кабинет мистера Уэверли удобнее.

- В нём слишком много его индивидуальности. Я предпочитаю безликость этой комнаты, пока кабинет не станет моим на деле. Пусть это будет по крайней мере лет через сорок.

- Понимаю тебя. Он может подавлять.

Наполеон подмигнул ей:

- Ну, и я не то чтобы застенчивая девица.

- О, нет, не начинай, Наполеон, - пожурила его Лиза. - Я в долгу перед Ильёй. Если хочешь его обмануть, найди кого-нибудь другого.

- Флирт не обман, - буркнул Наполеон. - Кроме того, наши отношения всего лишь...

- О, пожалуйста, Наполеон. Прибереги чушь “это-же-просто-работа” для деревенских простушек из балаганов, - она взяла сосуд для кофе, сполоснула его в маленькой раковине и наполнила водой, а затем направилась к автоматической кофеварке. - Единственное моё утешение... существуют люди, до которых ещё медленнее, чем до меня, доходит, что вы двое заслуживаете друг друга.

Наполеон не был уверен, что ему нравится, как звучит это “заслуживаете друг друга”, и предпочёл изящно капитулировать.

- Тогда как насчёт “Никс”*?

Лиза рассмеялась и перелила воду в резервуар кофеварки:

- С кофеином или без?

- Я бы убил за дозу кофеина.

Позади были долгие два дня с минимумом сна.

- Хммм, тогда турецкий, - решила она, доставая соответствующую банку.

- Бог да благословит тебя, дитя моё.

- Помолись лучше за слизистую своего желудка.

Наполеон взял последнюю партию отчётов и начал просматривать их под звук перемалываемых зёрен кофе. Позади распахнулась дверь, и в конференц-зал вошёл Илья, за ним по пятам следовал Абу-Сур.

- Есть минутка, Наполеон?

Для тебя всегда. Наполеон не решился на столь смелый ответ и удовольствовался простым кивком.

Мужчины уселись за большой круглый стол.

- Я тут думал о “кроте”... - начал Илья.

Вообрази мое удивление.

- И почему мне кажется, что дальнейшее мне не понравится, Илья?

- Потому что оно тебе не понравится, - заверил Илья и перевёл взгляд на Абу-Сура.

- Мы все согласны с тем, что время отравления Уэверли играет решающую роль, - продолжил начальник Службы безопасности. - Того, кто это сделал, нужно было известить, что и ты, и Курякин зашли в западню.

Наполеон по-прежнему содрогался при мысли о том, насколько тщательно продуман был их захват. Не самый лучший для обоих день.

- И вы проверили входящие телефонные вызовы.

Aбу-Сур кивнул. Номер и точное время каждого входящего и исходящего звонка регистрировались компьютерами, что не было обычной практикой для любого другого офиса, и А.Н.К.Л. не раз извлекал из этого пользу.

- Разумеется, ТРАШ достаточно предусмотрителен, чтобы не звонить прямо из Ванкувера, но между моментом, когда вы прибыли в “Крайтон Индастриз”, и приступом Уэверли зарегистрировано сорок междугородных входящих звонков.

Острый запах крепкого кофе разлился по комнате - манящий аромат для Наполеона - но при взгляде на Илью его живот опять скрутило, что неудивительно.

- Полагаю, более половины этих звонков были на общие телефоны.

- Боюсь, что так.

Илья встал и подошёл к Лизе.

- Страсть как сильно пахнет, - проговорил он вполголоса.

- Боссу нужна встряска, - прошептала она. - Вам тоже?

- Нет, спасибо. Я бы позже выпил чая, но, возможно, она нужна вам.

Наполеон потряс головой, пытаясь не упустить нити обеих бесед:

- Есть способ сузить параметры поиска?

Он услышал, как Лиза доставала кофейную кружку.

- Мне? Зачем бы мне пить это машинное масло?

- Вам выпала очень напряжённая неделя, - ответил Илья.

Абу-Сур покачал головой:

- Как говорит Лесли, яд сработал почти мгновенно, но “добро” на его использование могло последовать в любое время после того, как вы вошли в комплекс.

Кофе перетекал из кофейника в кружку.

- Ну, пара дней были хлопотными, но до этого… ничего особенного, о чём стоило бы волноваться.

- Хм. А я думал, что кое-какие проблемы, требующие решения, всё же возникли.

- Илья, о чём вы?

- Вот, к примеру, я не мог не заметить, что вы позволили почти иссякнуть запасу табака мистера Уэверли, хотя обычно пополняете хьюмидор, как только он опустеет наполовину.

- Ну ладно. Тут было достаточно суматошно, чтобы выкроить время на табачный магазин, - пояснила она. - Мистер Абу-Сур, не хотите кофе?

- Будьте любезны, - ответил тот. - Так о чём это я? А, да. Большинство звонков были в Секцию коммуникаций, несколько - в Секцию силовых операций, четыре - в Управление и по одному - в Транспортную и Медицинскую.

Наполеон услышал, как стукнула по столешнице вторая кружка, и Илья сказал:

- Сочувствую. Помню, несколько лет назад, ещё до того, как вы стали его секретарём, мистер Уэверли остался как-то раз без табака. Его выводило из себя буквально всё, пока он не смог заполучить свою трубку. Насколько я помню, он закурил прямо в тот момент, когда хьюмидор, наконец, наполнили.

Наполеон нахмурился:

- К медикам? Мы опять возвращаемся к Лесли, не так ли?

Абу-Сур пожал плечами:

- Нельзя никого исключить, Наполеон.

Снова послышался звук наполнения кружки, и Лиза проговорила:

- Даже легкая никотиновая зависимость может быть испытанием, Илья.

- Согласен. Но поскольку вы знали это, я не могу не задаться вопросом, почему же так долго ждали, чтобы заполнить хьюмидор.

- Я ж вам только что сказала. У меня не было времени забрать табак.

- Беда красивых женщин, Лиза, в том, что их, как правило, помнят, - сказал Илья. - Продавец клянётся, что вы зашли за мешочком смеси “Айл оф Дог” №22 за день до того, как отравили Уэверли. Поэтому, пусть у вас и был при себе табак, когда вы утром пришли на работу, вы чего-то ждали, поскольку отнесли его Уэверли после обеда.

В комнате воцарилась мёртвая тишина. Внезапно стало несложно угадать, кто принял один из звонков, поступивших в Управление.

Наполеон смотрел, как Абу-Сур вытаскивает руку из-под стола. Ствол пистолета был направлен на Лизу.

Наполеон медленно повернулся вместе с креслом. Лиза стояла в дверях мини-кухни с кофейником в руке, Илья - в паре шагов от неё, намеренно заняв позицию между кофе и Наполеоном. Плохо, что Илья надел сегодня рубашку и галстук вместо одной из своих плотных водолазок. И хотя пиджак уберёг бы его от серьёзного ущерба, в следующие секунды стоявший так близко Илья мог получить несколько ожогов первой степени.

Наполеон вытащил свой пистолет.

- Лиза, если ты выплеснешь кофе, клянусь, я расшибу твою симпатичную башку!

Раздался стук стеклянного сосуда, который поставили на кофеварку.

- О, я не стала бы, Наполеон, - ответила она. - В конце концов, я говорила тебе - я перед ним в долгу.

Она отдала Илье кобуру с пистолетом и взглянула на Абу-Сура:

- Дайте угадаю. Настала моя очередь сыграть в небольшую игру “Правда или последствия”?

- Боюсь, да, мисс Роджерс.

Лиза содрогнулась.

- Не выношу иглы. Ну, ладно, - и она с грустью посмотрела на Наполеона. - Самое забавное, я рада, что победа за тобой, Наполеон. Мне вы оба всегда нравились, а Стюарт - такая напыщенная задница.

Наполеон смотрел на неё во все глаза.

- Убери её отсюда, Мохаммед.

Абу-Сур ухватил Лизу за руку.

- Идёшь, Илья?

Услышав, как Илью назвали просто по имени, Наполеон взглянул на напарника. Потеряй одного друга и обрети другого.

Илья пожал плечами и направился следом за Абу-Суром и его пленницей.

продолжение в комментариях

Вот здесь - на Фикбуке - текст можно скачать целиком.

@темы: слэш, перевод, фанфики, Illya Kuryakin, Napoleon Solo, Alexander Waverly, NC-17

---

Перевод: Секс, ложь и А.Н.К.Л. Продолжение.

[Tivisa]

Часть 2. Дело о глянцевом фото 8х10.

Акт III. Илья сбит с ног.

- Доброе утро, господа, - приветствовал обоих Уэверли, когда Наполеон и Илья прошли из кабинета в конференц-зал.

Илья ответил, сел на своё обычное место и повернулся к экрану на дальней стене. Экран не показывал ничего, кроме океанских вод, и они с Наполеоном обменялись вопросительными взглядами. Снимок был сделан камерой со спутника и демонстрировал громадную волну, словно бушевал шторм. Но ни одно облачко не заслоняло вида.

- Вы видите точку в 15 милях от восточного побережья Канады, - пояснил Уэверли. - Стандартное тихоокеанское время 9:38.

Слайд сменился; на следующем оказался большой грузовой корабль, и окружающий его океан был спокоен. Только волновой след корабля.

- Та же точка в 9:36.

Грузовые суда не передвигаются так быстро. Корабль должен был по-прежнему находиться в том месте, где он был на более позднем фото.

- А в 9:37? - спросил Илья.

Проектор щёлкнул, и на экране появился ослепительно-белый шар. Взрыв... но рядовые взрывы обычно оставляют после себя обломки, а на первом слайде не видно ни одного.

- Какое-то ядерное устройство, сэр?

Уэверли открыл хьюмидор и набил трубку последней порцией особой табачной смеси.

- Спутниковая телеметрия зафиксировала огромный выброс лучистой энергии в момент начала взрыва, но большая её часть была поглощена им самим.

Илья пристально посмотрел на Уэверли, а затем взял папку, которую тот ему протянул. Он изучил цифры на распечатках телеметрии, покачал головой, ещё раз перечитал цифры, затем вынужден был признать:

- Определённо квантовая сигнатура.

- Да, мистер Курякин, - Уэверли затянулся, и комната моментально наполнилась ароматом “Айл оф дог” № 22.

- Квантовая? Этот взрыв имел какое-то отношение к квантовой физике? - спросил Наполеон, хотя обычно сидел и просто слушал, когда на совещании обсуждались научные вопросы.

Илья кивнул:

- Атомы выдают довольно сильную реакцию, когда дестабилизированы, и эту реакцию трудно контролировать. Взрыв и поток излучения такого рода согласуются с квантовой теорией.

- Кажется, твоя теория породила чрезвычайно мощное оружие.

- Но я сомневаюсь в том, что оно существует на практике, - возразил Илья. - Устройство, способное разложить на атомы грузовой корабль, должно быть колоссальным как по размеру, так и по мощности.

- Тем проще его будет найти.

- На самом деле мы на это очень рассчитываем, мистер Соло, - сказал Уэверли. Слайд сменился ещё раз. Теперь на нём виднелся протяжённый отрезок побережья, снятый с высоты птичьего полёта. Можно было отчётливо различить приличных размеров гавань, взлётно-посадочную полосу с двумя ангарами для самолётов и пятью другими зданиями.

Наполеон узнал это место первым.

- “Крайтон Индастриз”, рядом с Ванкувером. Связисты фиксировали вчера в том районе затруднения с прохождением сигнала.

- Именно так, и это удачное стечение обстоятельств, поскольку по этой причине большая доля наших станций слежения сосредоточилась на окрестностях Ванкувера, - ответил Уэверли. - И сигнал, и огромный выброс энергии перед взрывом исходили из “Крайтон”.

Наполеон нахмурился:

- А за ними, вероятно, какой-то коварный гений ТРАШ.

- Конечно, мы не можем быть в этом уверены, но почерк прослеживается.

- “Крайтон Индастриз” много работает по заказам правительства, - заметил Илья. - Может ли быть, что это испытания для канадского правительства?

- В данном случае можно с уверенностью сказать нет, и к нам обратились за помощью, - сказал Уэверли. - Мистер Курякин, ваше прошлое делает вас единственным подходящим для этой миссии.

Любая команда, которой доверили бы выяснить, что в действительности произошло у берегов Канады, в обязательном порядке включила в свой состав физика, и его надо было бы охранять. Илье нянька не требовалась, но слова Уэверли его озадачили.

- Мое прошлое, сэр?

- Да, я полагаю, вы знакомы с этой женщиной.

Илья подавил стон, когда на экране появилось приятное лицо женщины в возрасте чуть за пятьдесят.

- Доктор Хелен Грейсон. Она была моим преподавателем в Кембридже.

- Надеюсь, она вас помнит.

- О, да, - ответил Илья таким тоном, что напарник стрельнул в него вопросительным взглядом.

- Отлично, - сказал Уэверли. - Доктор Грейсон сейчас главный физик “Крайтон Индастриз”.

Илья пробормотал выразительное русское ругательство и вздрогнул от неодобрительного взгляда, которым окинул его Уэйверли.

- Прошу прощения, сэр, - извинился он. - Если доктор Грейсон работает там, вполне вероятно, она и отвечает за создание этого оружия. В бытность в Кембридже она работала над молекулярным дестабилизатором, который мог бы стать причиной взрыва. Такой прибор способен, например, де-факто дематериализовать главную дымовую трубу корабля, почти не причинив вреда тем, кто находится на низлежащей палубе.

- По-видимому, кое-какие ошибки она ещё не исправила, - помрачнев, заметил Наполеон.

- Тем более мощное оружие, Наполеон.

- Совершенно верно, и мы не можем позволить ему оставаться во вражеских руках, - Уэверли снова пыхнул трубкой и добавил: - Мистер Курякин, думаю, настало время присмотреться к вашему бывшему преподавателю. Выясните, действительно ли у “Крайтон Индастриз” есть это квантовое оружие, а затем уничтожьте его.

- Есть, сэр, - ответил Илья.

- Ваш самолёт через два часа, джентльмены. Удачи.

Наполеон подождал, пока дверь в кабинет Уэверли закроется за ними, прежде чем спросить:

- Так что это за история между тобой и Грейсон? Она тоже в длинной очереди тех, кто хочет твоего тела?

Илья глянул в сторону стола Лизы Роджерс, но та опять разговаривала о чём-то с Гирхартом и ничем не выказывала, что слышала сказанное. И, хотя Наполеон говорил тихо, Илья послал ему уничтожающий взгляд и вышел в коридор.

- На самом деле это я был сильно и безответно ею увлечён, - признался он. - Она считала меня многообещающим, но недисциплинированным.

Он вовсе не стеснялся рассказывать об этом.

- Ты? Недисциплинированный? Ты, должно быть, шутишь.

Илья покачал головой:

- Ты забыл, Наполеон, что я тогда довольно часто исчезал. Все те небольшие задания, на которые ты меня посылал, чтобы посмотреть, достоин ли я чести стать твоим напарником. Едва ли стоило рассказывать моему научному руководителю, что я устраиваю себе внеплановые каникулы, дабы поиграть в агента А.Н.К.Л.

- Значит, ты упустил даму сердца, а вместо неё выиграл меня.

Илья перешёл на арабский язык и высказал довольно грубый комментарий, который к тому же был анатомически невозможным.

Наполеон расхохотался. Он всё ещё смеялся, когда Илья толкнул дверь и начал спускаться по лестнице, ведущей с этажа Управления на этаж “силовиков”.

- Ну, если ты сможешь найти верблюда, я готов попробовать, - объявил он, быстро догоняя партнёра.

Послышался звук вторично открывшейся двери.

- Кто бы сомневался, - пробормотал Илья. - У тебя совсем нет стыда?

- Ни капельки, tovarish, да и кому лучше знать, как не тебе?

- Наполеон … - он полуобернулся, занося ногу над следующей ступенькой и готовясь вонзить в напарника свой лучший наиязвительнейший взгляд. В этот момент из ниоткуда появилась чья-то фигура и врезалась в него.

Потеряв равновесие, Илья полетел вниз. Он пытался сгруппироваться, чтобы свести ущерб к минимуму, но ему не хватило времени - или расстояния - и сначала его бок, а затем и голова ударились о бетонный пол.

*****

Это опять мы. Наполеон стоял слева, возле изголовья больничной койки, и, к своему отвращению, понимал, что Илья так часто оказывается в этом проклятом месте, что ему самому даже не надо задумываться над тем, как встать так, чтобы и быть рядом, и никому не мешать. Он смотрел на бледное лицо, надеясь уловить хоть какой-то признак движения, но Илья не приходил в сознание с того момента, как его голова с ужасающим звуком ударилась о ступеньку.

Он протянул руку и отвёл пряди светлых волос со лба напарника. Наполеон всегда не находил себе места, стоя тут целым и невредимым и дожидаясь, чтобы выяснить, насколько сильно пострадал Илья, но на этот раз было намного хуже. На этот раз это его вина.

Если бы он не задирал Илью или если бы действовал проворнее, когда эта сволочь Гирхарт в него врезалась, Илья не очутился бы в госпитале. Наполеон пытался подхватить Илью, но Гирхарт рванулся к перилам, чтобы не упасть самому, и его тело отгородило Наполеона от партнёра.

Лесли Грэм, вынимавшая ручку-фонарик из кармана белого халата, внимательно посмотрела на него. Это была привлекательная женщина с тронутыми сединой темно-каштановыми волосами и лицом, напоминающим лицо Кэтрин Хепберн.

- Самобичевание добра ему не принесёт, - сказала она, проверяя реакцию левого зрачка Ильи.

Глаза Наполеона сузились. Даже врачи, не имеющие психологических степеней, могут раздражать - если они друзья, которые знают его достаточно хорошо, чтобы угадать, о чём он думал. Он начал что-то отвечать, но, когда она направила луч фонарика на правый глаз Ильи и подняла веко, заметил лёгкую дрожь, пробежавшую по телу.

Наполеон выбросил руку вовремя - Илья отмахнулся от источника света, вызывающего боль. Он перехватил запястье напарника, остановив удар, нацеленный в горло Лесли, и резко скомандовал:

- Илья, стой!

Илья мгновенно повиновался, как всегда, когда Наполеон пользовался тем, что называл Гласом Старшего Агента. Наполеон переместил руку с запястья на ладонь Ильи и, смягчив голос, сказал:

- Всё в порядке. С тобой просто произошёл несчастный случай.

Глаза Ильи открылись, и Лесли улыбнулась ему:

- Ну, рефлексы, видимо, в норме.

- Извините, - ответил Илья, выглядевший немного сконфуженно, и одарил Наполеона благодарным взглядом. Было бы дурным тоном пытаться убить своего же врача. - Как долго я без сознания?

Наполеон сказал бы "часы", но Лесли его удивила:

- Чуть более десяти минут. Это добрый знак. Стало быть, ничего серьёзного.

- Что случилось?

- Гирхарт непреднамеренно столкнул тебя с лестницы, - ответил Наполеон. - Поэтому я непреднамеренно сломал ему нос.

- Мой герой. Я бы сломал ему ногу.

- Теперь, ребята, - сказала Лесли, осторожными движениями пальцев исследуя область за левым ухом Ильи, - успокойтесь. У меня и так хватает работы, чтобы вы прибавляли мне ещё.

Илья лежал неподвижно, но Наполеон почувствовал, как напряглась под его ладонью рука; очевидно, прощупывания Лесли усиливали боль.

- Что ж, удар довольно сильный, но кожа не повреждена, - сказала она. - Чувствуете тошноту или головокружение?

- Нет, только головную боль.

- И спорю на что угодно премерзостную. Постарайтесь сесть.

Наполеон помог ему, и доктор повторила вопрос.

- Нет, всё ещё простая головная боль.

- Я оставляю за собой право изменить выводы после рентгеновского обследования, но у вас, похоже, слабое сотрясение мозга, - сказала она. - Это значит, что вы должны позволить кому-то отвезти вас домой, и улечься в постель на следующие 24 часа. Затем я хочу, чтобы вы неделю сохраняли уровень своей активности настолько низким, насколько сможете. Есть ли хоть какая-то надежда, что вы прислушаетесь к моей мудрой рекомендации?

По лицу Ильи скользнула слабая улыбка.

- Ни малейшей. Мне надо поспеть на самолёт.

- И, полагаю, никто не может поспеть на этот самолёт вместо вас?

На сей раз заговорил Наполеон:

- Боюсь, нет.

- Мне следовало стать ветеринаром, - вздохнула она в ответ. Лесли, бесспорно, обладала достаточной властью, чтобы вычеркнуть Илью из основного состава и, отправив в постель, перевести в запасные, власти, которой, как чувствовал Наполеон, у неё было сильное искушение сейчас воспользоваться. Она посмотрела на него: - Он действительно тебе нужен?

- Он единственный подходящий для этого, Лесли. Балласт здесь я.

Она снова вздохнула и что-то пробормотала насчёт того, зачем ей было лезть из кожи вон и получать диплом, когда никто её не слушает. Врач в ней, казалось, настаивал сказать “нет”, но Лесли - до перехода в А.Н.К.Л. - дослужилась до звания полковника ВВС США и слишком хорошо понимала концепцию миссии, которая всегда стоит на первом месте.

- Хорошо, я вас выпишу, - наконец сказала она. - Но, Наполеон, я жду, что ты будешь внимательно за ним присматривать. Если в его поведении будет что-нибудь необычное, если его начнёт тошнить или голова закружится, ты доставишь его в ближайшую больницу скорой помощи со всей возможной быстротой.

Наполеон кивнул:

- Да, мэм.

Отдав распоряжение Наполеону, она опять обернулась к Илье:

- Готовьтесь к тому, что предстоящие сутки так уж точно и вообще всю неделю, если будете перенапрягаться, у вас будет зверски болеть голова. Держите при себе аспирин.

- Да, мэм, - ответил Илья.

- И, ради всего святого, отдыхайте при первой же возможности. Помните, что вы не...

- Кролик из рекламы батареек, - закончил за неё Илья. - Так говорит Наполеон. Я буду спать, когда смогу.

- Хорошо. А теперь убирайтесь из моего лазарета, оба, - приказала она. - У меня тут сломанный нос, который надо лечить, а потом ещё придётся иметь дело с Мохаммедом. Думаю, он захочет потолковать с приделанным к нему придурком.

*****

Зазвонил телефон.

- Да?

- Они в пути.

Стюарт улыбнулся:

- Великолепно.

*****

Боль значила для Ильи многое. Нежеланная, но очень близкая знакомая, почти родня, от которой он избавился бы, если б мог, но, самое главное, она изнуряла. У него была репутация того, кто успешно завершает миссию при такой мучительной боли, при которой всякий другой сворачивался калачиком и бился в истерике. Частично он добился этого, рассматривая боль как часть себя, как руку или ногу, но он также знал, когда сдаться ей на милость.

В аэропорту Илья оставался бодрым и настороженным, но в тот момент, когда стюардесса закрыла дверь реактивного лайнера L-1011, позволил себе задремать. Боль не давала ему глубокого, спокойного сна, и он то просыпался, то снова впадал в забытьё. Последствия удара беспокоили больше при отклонении головы назад или наклоне на левый бок, поэтому он старался повернуться вправо. Но свесился чересчур далеко и очнулся с ощущением, что падает в сторону двух пустых кресел, разделяющих его и Наполеона; тот сидел на крайнем к проходу месте и с удовольствием коротал время за флиртом с самой привлекательной стюардессой.

- Не можешь заснуть? - спросил Наполеон, когда Илья выпрямился.

- Трудно найти удобное положение, - признался он, потирая лоб и всерьёз рассматривая преимущества капсулы цианида.

Наполеон снова обратил внимание на застывшую в проходе фигуристую рыжекудрую стюардессу.

- Дженис, прелесть моя, - сказал он, - не найдётся ли незанятый ряд мест, где мой друг мог бы вытянуться во весь рост? Сегодня утром он упал.

- О, извините, Наполеон, самолёт полон. Единственные незанятые места находятся между вами.

И за оба заплатил А.Н.К.Л. Небольшая мера предосторожности, оберегающая агентов от попадания в ловушку недоброжелательных соседей.

- А. Ну ладно, - продолжал Наполеон, - я думаю, нам придётся что-нибудь придумать. Принесите мне подушку, будьте любезны.

Он поднял подлокотники, отделяющие его от напарника, и устроил на коленях подушку, которую подала Дженис.

- Давай, Илья, - сказал он. - Ложись.

- Я не собираюсь...

- Илья, тебе нужно поспать.

Тон Наполеона ясно намекал, что он считал это единственным практическим решением, и любые дальнейшие протесты будут встречены Гласом.

Илья вздохнул, снова задумавшись над своим поведением. Шесть месяцев назад, может быть даже шесть дней назад он бы уже воспользовался предложением. Он вытянулся и опустил голову на подушку. Он ещё успел отметить, что отсюда открывается отличный вид на журналы в кармане переднего сиденья, смутно слышал, что Наполеон вернулся к щебетанию с Дженис, и закрыл глаза.

*****

Ощущение того, что кто-то тряс его за плечо, медленно проникало в сны Ильи, возвращая к очень болезненной реальности. Он хотел застонать, когда разлепил веки, но уголком глаза увидел, что Наполеон наблюдает за ним, поэтому перевёл всё в шутку:

- Не сегодня, Наполеон. У меня голова болит.

Наполеон скривил нижнюю челюсть в типичной для него гримасе “очень смешно!”

- Самолёт начинает снижаться. Пора привести спинки кресел и русских в вертикальное положение.

Илья сел и снова застегнул ремень безопасности. Он, должно быть, проспал более трёх часов, хотя чувствовал себя так, словно прошло меньше трёх минут. Тем не менее, к тому времени, когда самолёт подрулил к выходу, он внешне ничем не выдавал, что хоть капельку нездоров.

Брюнетка из офиса в Ванкувере встретила их в зоне получения багажа. Быстро проверив чемоданы на предмет взлома, они направились к машине.

Илья забрался на заднее сиденье и вступил в борьбу с соблазном свернуться калачиком и снова заснуть. Могли возникнуть неприятности, прежде чем они доберутся до отеля, а агент Сара Томпкинс достаточно мила, чтобы отвлечь внимание Наполеона. К вящему неудобству она, похоже, заинтересовалась Наполеоном, каковое обстоятельство займёт благосклонное внимание напарника до глубокой ночи.

- Мы уже зарегистрировали вас в “Рэдиссоне” - сказала Сара, поворачивая руль синего седана и отъезжая от тротуара. - Чем ещё я могу помочь?

- Что можете поведать нам о “Крайтон Индастриз”? - спросил Наполеон.

- Боюсь, немногое. Это предприятие похоже на мини-город, и весьма и весьма закрытый притом, - она передала ему папку. - Здесь планы всего, что, по нашим сведениям, там существует. Если правда то, что Старик Крайтон остаётся верным присущей ему склонности секретить всё и вся, вы должны считать их неполными и отчасти сфабрикованными.

Илья забрал папку. Он обязательно изучит планы, прежде чем они утром отправятся в комплекс “Крайтон”.

- Можно сделать вывод, с чем мы имеем дело, с логовом ТРАШ или с их агентами влияния?

- По самым приближённым догадкам, и я подчёркиваю, что это не более, чем догадки, “Крайтон” обрёл в ТРАШ полезного союзника, но собственно членом этой организации не является.

“Крайтон Индастриз” основал в 1945 году Уинслоу Крайтон, торговец оружием, который учуял в грибообразном облаке возможность наживы. За прошедшие годы он собрал одну из лучших научных команд в мире, и они разработали порядочное количество грозных устройств по заказам правительства. Тем не менее, выход Уинслоу на пенсию, как и растущие антивоенные настроения среди поколений, пришедших ему на смену, истощили копилку идей; в итоге рентабельность опустилась настолько низко, что “Крайтон Индастриз” созревшим плодом упал в лапы дожидавшегося этого момента ТРАШ.

- Конечно, прибыль за последние пять лет не смогла бы обеспечить строительство такого комплекса, тем более, что строилось всё ускоренными темпами и по принципу “деньги не проблема”, - закончила она, подъезжая ко входу в отель.

Илья вышел, а затем подождал, пока Наполеон последует за ним. Как и ожидал, он услышал, как Сара проговорила:

- Мистер Соло, возможно, мы могли бы продолжить этот... брифинг за ужином?

- Заманчивое предложение, - ответил Наполеон, выйдя из машины. - Но, боюсь, сегодня у меня другие обязанности. Может быть, завтра вечером?

Она улыбнулась и отдала ему ключи от номера:

- Буду ждать с нетерпением.

Илья нахмурился. Он что, постоянно будет наступать на те же грабли? И снова сказал себе - ответ-то очевиден. Наполеон мог быть сексуальным дьяволом, но, когда Илья бывал ранен, в нём вовсю заявлял о себе комплекс матери-наседки. Честно говоря, Илья предпочёл бы сексуального дьявола, который отбыл бы на свидание и оставил его в покое.

Они прошли прямо в свой номер. Прошло уже сорок минут с тех пор, как приземлился их самолёт, и улетучились ещё тридцать, пока они проверяли помещение на наличие прослушивающих устройств и прочих неприятных сюрпризов. Только когда он покончили с этим делом, Илья позволил себе показать, насколько вымотан, и присесть на свою кровать.

- Хочешь, закажем что-нибудь в номер? - спросил Наполеон.

- Нет, я слишком устал, чтобы есть.

Наполеон позвонил администратору и заказал сэндвич и какой-то суп, и Илья догадался, что вскоре будет отбиваться от ложки с куриным супом. Он определённо выбрал бы сексуального дьявола.

- Мне не нужна няня, Наполеон.

- Просто считай меня своей сиделкой с проживанием.

Илья вздохнул. Пререкания ни к чему не приводили, когда Наполеоном овладевало подобное настроение, поэтому он предпочёл со славой отступить:

- Тогда не мог бы ты принести мне аспирин?

Он, должно быть, задремал на миг, потому что следующее, что осознал, как Наполеон помогал ему сесть. Илья проглотил две большие оранжевые таблетки, запив их целым стаканом воды, затем, не задумываясь, привалился к Наполеону и заснул.

Природа, кажется, позвала его секундой позже, но когда он, шатаясь, шёл в ванную, заметил, что часы на прикроватной тумбочке показывали 3:12 пополуночи. Когда он закончил, то принял ещё пару таблеток аспирина и только тут сообразил, что на нём синяя пижама. Дома ложиться в постель обнажённым или в нижнем белье могло иметь свои преимущества, но на задании угроза вскочить по тревоге посреди ночи делала состояние раздетости крайне непрактичным. Полуночного нарушителя гораздо легче взять, если на тебе хоть что-то надето.

Тем не менее, Илью встревожило, что он проспал всё время, потребовавшееся Наполеону, чтобы раздеть его, а затем облачить в пижаму. Ему не нравилось впадать в столь глубокое забытьё. По всей видимости, Наполеон поступил правильно, настояв на том, чтобы остаться рядом с ним.

Он вернулся в комнату и замер: ближайшая к двери кровать, которую обычно занимал Наполеон, была свободна. Вместо этого напарник спал в постели, которую покинул Илья.

Он присел на край пустой кровати и попытался задуматься, невзирая на пульсирующую в голове боль. Когда они на задании, предполагалось, что всё будет по-другому. Поведение Наполеона в последние шесть месяцев подразумевало, что в поле они будут только и исключительно напарниками. Неужели правила опять изменились?

Послышался тяжёлый вздох.

- Илья, - произнёс Наполеон, - тебе не впервой спать со мной, когда тебе плохо.

Куда как верно. Наполеон просидел всю ночь, удерживая его так, чтобы он не растравлял раны на спине, оставленные Матушкой Страх. Наполеон назвал это своей епитимьей за то, что сам избежал её ремня.

- Это другое, - ответил Илья. - Мы были в трашевском застенке, и ты опасался, что я истеку кровью, если начну метаться.

Наполеон снова вздохнул и приподнялся:

- Хорошо, это другое. Тогда побалуй меня.

- Я и так балую тебя слишком часто, - возразил Илья, но встал и пересел на край другой кровати. - Мне нужно понимать, каковы правила, Наполеон, - он протянул руку и коснулся лица, которое смутно угадывалось в темноте. - Даже если я знаю, что ты изыщешь способ обойти их все, от первого до последнего, я должен знать, в чём они заключаются.

Он почувствовал, как Наполеон ухмыльнулся, услышав довольно точную оценку неоднозначности его характера.

- Хорошо. Илья, с чем я должен согласиться, чтобы заставить тебя вернуться в постель?

- К тебе?

- Да.

- Потому, что мне плохо?

- Да.

- Скажи, что произойдёт, когда я поправлюсь.

Наполеон поразмыслил, а потом выдал:

- Всегда будут ситуации, когда работа потребует определённых действий, но за их исключением я могу воздерживаться...

- Нет, Наполеон, - Илья остановил любовника, прежде чем тот мог договориться до какого-нибудь абсурда. Они оба понимали - Наполеон не принадлежал к числу тех, кто может удовольствоваться одним сексуальным партнёром. - Я не требую такой абсолютной верности. Даже если бы ты на самом деле был способен на неё, по чести говоря, я сомневаюсь, что смогу это выдержать.

- Что ты предлагаешь?

- Когда мы выполняем задание, ты свободен ото всех обязательств перед мной, кроме профессиональных.

Илья думал, что Наполеон с готовностью согласится, но напарник немного помолчал, а потом спросил:

- Разве в таком случае ты не почувствуешь себя используемым?

Хотя Илья счёл предположение, что он не станет пользоваться такой же свободой, раздражающим, оно по большей части было точным. Могли быть отдельные исключения, но он не настолько сдвинут на сексе, как Наполеон.

- Я стану или не стану делать то, что сочту подходящим лично для меня, Наполеон, - он улыбнулся. - Однако, если это тебя подбодрит, я обещаю вырезать тебе сердце, если ты позволишь себе что-нибудь большее, чем флирт, если мы не на задании.

Серьёзная угроза, учитывая, как он управлялся с ножом, но Наполеон лишь ухмыльнулся:

- Хорошо, Илья, я буду непроходимо безответственной скотиной вне нашего досуга. Теперь иди сюда.

Илья позволил Наполеону заключить себя в объятия, а затем ткнул своего напарника/любовника/мать-наседку пальцем в грудь.

- Не слишком безответственной, мистер Соло. Я ожидаю, что ты примешь надлежащие меры предосторожности, когда будешь с кем-то другим.

- Я поступаю так всегда, - высокопарно возвестил Наполеон. - Положа руку на сердце и маленькую фольгированную упаковочку.

- Тогда заткнись и дай мне спать, - сказал Илья, роняя голову ему на плечо.

*****

Двадцатифутовый электрифицированный забор и ворота с вооружёнными охранниками служили первой линией защиты “Крайтон Индастриз” от незваных гостей с озорными мыслишками. Хорошо, что у нас есть приглашение, подумал Наполеон, когда ворота поднялись, пропуская такси.

- Приятно иметь высокопоставленных друзей, - сказал он.

Первое, что сделал утром Илья, позвонил доктору Грейсон и договорился о визите на середину утра. Предварительное, но не слишком явное, изучение окрестностей на предмет всяких нежелательных элементов и простое “нас ожидают” гораздо меньше сказалось на костюме Наполеона, чем могло бы сказаться ночное перелезание через забор. Этот манёвр так или иначе входил в планы - естественно, если карты лягут так, как они рассчитывали.

Илья издал какой-то непонятный звук, и Наполеон посмотрел на партнёра. Его лицо немного побледнело, а глаза слишком уж ярко блестели.

- Думал, к утру твоя головная боль должна бы стать не столь убийственной, - сказал Наполеон, задаваясь вопросом, не будет ли разумным запланировать посещение врача между этой поездкой и карабканьем на забор.

- По-видимому, никто не сказал об этом моей голове, - проворчал Илья. Потом он, кажется, осознал, что подобный комментарий может отправить его прямиком в госпиталь. - Да ладно тебе, Наполеон, это всего-навсего тупая пульсация. Со мной всё в порядке.

Даже полумёртвый Илья Курякин стоил больше трёх здоровых агентов, сколько полагал Наполеон, но он терпеть не мог, если агенты возвращались с поля травмированными, и его напарник, конечно же, не был исключением. Хотя он предпочёл бы ограничить Илью пребыванием в постели, пока тот не поправится настолько, чтобы оставаться в ней по более интригующим основаниям, Наполеон просто кивнул. Как бы он ни ненавидел подобное, но сейчас без Ильи он обойтись не мог.

Такси остановилось перед главным зданием. Наполеон расплатился с водителем и присоединился к стоявшему на лестнице перед входом Илье. Русский вздохнул:

- Я полагаю, что слишком поздно задумываться о карьере дизайнера одежды.

Наполеон нахмурился, обеспокоенный тем, как выглядел его партнёр.

- Мы выбирались и из худших ситуаций, tovarish.

Илья глянул на него в ответ:

- Говори за себя. Тебе никогда не приходилось иметь дело с доктором Грейсон.

- Напомни мне однажды рассказать о сестре Мэри Кэтрин времён моих школьных дней. Я скорее соглашусь пройтись по битому стеклу, чем снова повстречаться с ней.

Илья улыбнулся, но его улыбка приобрела несколько вымученный характер, когда открылись парадные двери, и на пороге возникла доктор Грейсон.

Наполеон отметил, что женщина выглядела старше, чем на фотографии, которую Уэверли показывал им во время брифинга. Учитывая, что снимок недавний, ясно, что обстановка, в которой находилась добрая доктор, была чрезмерно стрессовой. Ну, может быть, они могли бы как-нибудь это использовать, думал Наполеон, пока Илья обменивался приветствиями с Хелен.

- А это мой друг, Наполеон Соло, - сказал Илья, поворачиваясь к напарнику.

- Рад знакомству, доктор Грейсон, - поклонился Наполеон.

Грейсон пожала руку Наполеона; пожалуй, эта встреча не особо удивила её.

- Мистер Соло, или надо называть вас доктор Соло?

Наполеон улыбнулся, в основном из-за вспышки веселья в глазах Ильи.

- Боюсь, нет, доктор. Я продаю компьютеры.

По-видимому, это враз наделило Наполеона низшей приоритетностью, потому что женщина повернулась к Илье и сердито на него воззрилась:

- Илья, к этому времени я ожидала увидеть твоё имя под по крайней мере несколькими крупными научными трудами. Как ты можешь растрачивать попусту такой блестящий ум и прекрасное образование?

Илья вздохнул:

- Моя работа награждается по-своему, доктор, но ни слава, ни богатство в число наград не входят.

Грейсон выглядела задумчивой.

- Как по мне, это звучит подозрительно похоже на работу на правительство. Не стоит ли на всём, что ты делаешь, большой красный штамп “Засекречено”?

Илья молча подтвердил.

Лицо Грейсон заметно просветлело.

- Тогда, возможно, ты сможешь помочь мне разобраться с одной проблемой, с которой я столкнулась.

- Право же, Хелен, вы могли хотя бы позволить бедному парню войти, прежде чем начать его эксплуатировать, - громко произнёс чей-то голос.

Наполеон поднял глаза: по парадной лестнице спускался Уинслоу Крайтон, дабы лично поприветствовать их. Это был мужчина дюймом выше Наполеона, с полностью седыми волосами и рыхлым, дряблым телом человека, который многие и многие годы провёл в покойных креслах.

- Мистер Соло, я слышал, вы говорили, что работаете с компьютерами? - спросил Крайтон после того, как с формальностями было покончено.

По-видимому, даже богатые и сильные наслаждались подслушиванием.

- У меня есть небольшая компьютерная компания.

- Как восхитительно! Вы должны позволить мне устроить грандиозную экскурсию и показать все мои игрушки.

- Заманчивое предложение, сэр, но я не хочу причинять вам беспокойства.

Крайтон повёл пухлой рукой, словно отмахиваясь от возражений.

- Ерунда, мистер Соло. У Хелен явно есть виды на вашего молодого человека, поэтому она попытается напрячь и меня, чтобы задержать его тут подольше. Вы должны дать мне возможность пока занять чем-нибудь и вас.

Хотя экскурсия по этому месту была именно тем, чего добивался Наполеон, он надеялся, что его гидом будет кто-нибудь, кем легче манипулировать. В компании Крайтона он, конечно же, не увидит ничего, что тот не захочет. И предложение осмотреть комплекс последовало слишком уж легко, на его вкус. “Ну, ладно, работаем, с чем можем”, - подвёл он итог своим размышлениям и взглянул на Илью:

- Не возражаешь, если я ненадолго исчезну?

- Совсем нет, Наполеон. Тебе будет скучно, если ты останешься.

- Тогда, мистер Крайтон, я с радостью приму ваше предложение.

- Отлично, мистер Соло, - ответил тот. - Могу гарантировать, что это будет самый интересный день вашей жизни.

Наполеон улыбнулся, но в уме его невольно всплыло старое китайское проклятие. Жить тебе в интересные времена.

*****

Илья потер лоб и попытался сосредоточиться на экране компьютера. Он не солгал Наполеону, когда говорил, что боль ослабела до простой тупой пульсации, но это было до того, как Хелен нагрузила его мозги, и голова разболелась так, будто он только что ею ударился.

Научные лаборатории располагались в дальней части комплекса, в длинном пятиэтажном здании. Физические занимали в нём два этажа и часть третьего. Потребовалось два долгих часа, чтобы доктор Грейсон показала ему каждую единицу новенького, компактного, наисовременнейшего оборудования. Хуже того, несмотря на то, что во время осмотра Илья не раз заверял её, что науку не забросил, она будто перманентный экзамен ему устраивала. Илья смог ответить на большинство вопросов, но всё-таки он в первую очередь полевой агент, а уж во вторую - физик. Система приоритетов, за которую Хелен заставила его дорого заплатить, потому что за любым неправильным ответом следовала долгая лекция о напрасной трате времени и упущенных возможностях.

Наконец Хелен устала демонстрировать оборудование, и они возвратились к ней в лабораторию. Прежде чем Илья смог заикнуться об аспирине, она оседлала своего любимого конька. Судя по тому, что она всё ещё хотела услышать его мнение, блестящие умственные способности были понапрасну растрачены им не до конца. Он ожидал какого-то отвлекающего манёвра, но вместо этого на экране появились данные о молекулярном дестабилизаторе.

За последние пять с половиной лет она внесла некоторые улучшения в опытную модель, но в целом со времён Кембриджа проект мало изменился. Она, конечно, не приблизилась к решению проблемы побочных эффектов вроде пресловутого взрыва грузового судна. И, как Илья и ожидал, устройство заняло бы полэтажа и потребовало бы какого-то подобия собственного ядерного реактора в качестве источника энергии. ТРАШ не стал бы заниматься чем-то столь непрактичным; напрашивался вывод, что ему показывали обманку. Тем не менее, у него не было иного выбора, кроме как играть в поддавки.

- Как видишь, Илья, я борюсь всё с теми же старыми проблемами, - сказала Грейсон. - По счастью, у меня достаточно других успешных проектов, чтобы осчастливить Крайтона, но я всегда возвращаюсь к этому.

- Мне кажется, это какая-то навязчивая идея.

Она слегка улыбнулась:

- Ты прав, но, Илья, просто подумай о практическим применении молекулярного дестабилизатора. Он может уничтожать укрепления противника с минимальными людскими потерями с обеих сторон.

Он кивнул в знак согласия:

- Это было бы полезно, но вы пока далеки от создания оружия, которое можно было бы доставить в зону военных действий.

- А если его не нужно будет куда-то доставлять? - спросила она, садясь на край компьютерного стола. - Например, пойти по другому пути и встроить его в спутник.

- Такая система разрешит трудности с размером и мощностью, но нисколько не приблизит к устранению побочной взрывной реакции.

- Не всё сразу, - ответила Грейсон. Её манеры заметно смягчились. - Мы могли бы вместе над этим поработать, Илья. Я знаю, у нас получилось бы.

Когда-то давно он отчаянно хотел её одобрения. Даже сейчас обнаружил, что вынужден успокаивать голос, прежде чем проговорить:

- Возможно, но на мне другие обязательства.

Морщинки на лице женщины обозначились резче.

- Перед кем? Перед Штатами? Ты даже не американец. Или ты имеешь в виду того распускающего хвост павлина в костюме от Армани?

Илья открыл рот, чтобы выразить протест, но это было потрясающе верное описание Наполеона. Она всегда отличалась меткостью суждений, если надо быстро подобрать кому-то характеристику, и наверняка намекала на определённый аспект их отношений. Что-то во всём этом беспокоило его, но он отодвинул тревогу в сторону и решил, что высказывание оскорбило бы Наполеона и больше никого.

- Это не обсуждается, доктор, - сухо ответил он.

- Ох, Илья, Илья, - вздохнула она. - Ты заслуживаешь гораздо большего, чем душноватый правительственный офис и такой мужчина.

Она потянулась к его чёлке, чтобы отвести её с лица - старый жест привязанности. Не желая прикосновения, он машинально отвернулся, и пальцы коснулись шишки на голове. Он зашипел от боли и отпрянул.

В ушах заревело, и сквозь этот рёв он едва расслышал взволнованный голос, спрашивающий, что не так, но он заставил боль свернуться в маленьком уголке мозга.

- Ничего, - заверил он. - Вчера утром я неудачно пересчитал головой пару ступенек лестницы.

Она настояла на том, чтобы внимательно рассмотреть место удара, хотя понимала в медицине не больше, чем он, а затем сказала:

- Я принесу тебе аспирин.

Илья подождал несколько секунд после того, как она вышла из комнаты, затем снова обратил внимание на компьютер и начал искать настоящие файлы.

*****

Интересно не то слово. После трёх часов осмотра достопримечательностей комплекса Наполеон отбросил прежние опасения по поводу того, что в компании Уинслоу Крайтона он не увидит того, что ему нужно увидеть, и сфокусировался на “это-слишком-просто” части уравнения.

Крайтон оказался человеком, из которого секреты извергались гейзером, куда бы он ни приводил Наполеона. Они начали с огромного резервуара солёной воды, который, как сказал старик, морские биологи использовали для изучения дельфинов, хотя никаких дельфинов в поле зрения не наблюдалось. Крайтон извинился за отсутствие этих “восхитительных существ”, объяснив, что резервуар на короткое время понадобился для другого проекта. Он быстренько заверил Наполеона, что шесть дельфинов вернутся в бассейн и будут готовы позабавить его в будущем.

Через три часа, когда они закончили визит в Центре связи, у Наполеона окрепло ощущение, что они с Ильёй в беде. Улыбаясь, как чеширский кот, и проводя экскурсию по особо чувствительной к посещениям посторонних области, Крайтон не только ясно дал понять, что знает о том, что они агенты А.Н.К.Л., но и что он хотел, чтобы Наполеон понял, что он знает.

Уинслоу остановился перед консолью со множеством кнопок и мониторов, снова изобразил эту чёртову улыбочку и сказал:

- А это предмет нашей особой гордости и славы. Кое-что, что заказало нам ваше правительство и что отказалось финансировать, когда нас поразили несколько незначительных неудач. К счастью, я нашёл альтернативный источник средств.

- Можете представить себе мой восторг, - сухо ответил Наполеон. - Смею спросить, что это?

Учитывая пристрастие Крайтона к хвастовству, Наполеон не был бы удивлён, если бы тот заявил, что это система управления квантовой пушкой. Вместо этого старик сказал:

- Это передаёт данные спутникам.

Звучит вполне безобидно, подумал Наполеон, но затем вспомнил резервуар с водой и кое-что, показанное ему раньше:

- Вот же дерьмо.

- Точная оценка вашего положения, Наполеон, - сказал голос позади.

Наполеон обернулся. Мужчина в возрасте сорок с чем-то, в дорогом сером костюме, стоял футах в двадцати поодаль. Его сопровождали двое в униформе ТРАШ, вооружённые винтовками.

Наполеон поднял руки, отмечая, что ещё два приспешника ТРАШ возникли по обеим сторонам комнаты.

- У вас, похоже, преимущество.

- Простите за фамильярность, Наполеон, - сказал Дорогой Костюм, - но вы так долго были моим проектом, что мы можем звать друг друга по имени.

- И снова у вас преимущество.

- Кажется, я опять должен извиниться. Рэндал Стюарт, к вашим услугам, - и Стюарт почтительно поклонился.

Прежде, чем Наполеон мог ответить, затренькал коммуникатор.

Стюарт улыбнулся:

- О, ответьте. Думаю, вы найдёте это в высшей степени интересным.

Он извлёк серебристое, похожее на ручку устройство, переставил на его кончик колпачок и активировал, слегка скрутив.

- Соло слушает.

- Код 20-А, - проговорил голос настолько хладнокровно, что это прозвучало как механическое объявление конца света.

Да чтоб жить тебе в интересные времена.

*****

Илья застыл перед компьютером и говорил себе - у меня не более чем ночной кошмар, где всё шиворот-навыворот. Я скоро очнусь и обнаружу, что моя голова не чувствует себя так, словно вот-вот взорвётся, и одна из тех немногих, кем я когда-либо восхищался, не работает на ТРАШ, и тошноты у меня нет.

…со всей возможной быстротой доставишь его в ближайшую больницу скорой помощи.

Наставления Лесли снова и в энный раз всплыли в памяти. Сначала он принимал бурление в животе за следствие отсутствия ужина и скудости завтрака, но что-то подсказывало ему - если он двинется, комната начнёт вращаться. Он знал, что должен вызвать Наполеона, сказать ему, что у него, вероятно, кровоизлияние в мозг, но интуиция останавливала.

За исключением боли, более двадцати четырёх часов всё было в порядке, и его мысли задержались на воде и аспирине, которые принесла ему Грейсон. Если хоть одно было не тем, чем казалось, он полный кретин, что проглотил это. Но доктор следила за ним, как мать следит за тем, чтобы её дитя тайком не выплюнуло лекарство, поэтому в действительности выбора у него не было. И эта безальтернативность оставляла ему лишь две возможности: он либо умирал, либо находился под действием наркотика и вскоре окажется в заботливых руках ТРАШ. Не лучший выбор, с которым он когда-либо сталкивался.

Вздохнув, Грейсон отодвинулась от консоли, выглядящая нисколько не довольной ни цифрами на экране, ни в целом бесполезными советами, который он ей давал.

- Тебе лучше знать, Илья , - сказала она, начиная то, что казалось ещё одной лекцией, но потом одаряя его грустной улыбкой. - Наверное, я это заслужила. Извини, я не имела права так говорить.

- Я привык.

- Полагаю, и это я тоже заслужила, - она потрясла головой, словно пытаясь прояснить мысли. - Я должна была сказать тебе, чтобы ты не приходил. Пару дней назад я не спала всю ночь, и это так меня вымотало, что я растеряла все мои небольшие знания о хороших манерах.

- Пару дней назад?

- Позапрошлую ночь, вообще-то, - она опять улыбнулась. - Я слишком стара для подобного, да к тому же вся идея Уинслоу насчёт киностудии с самого начала выглядела смехотворной, вот я и вспылила.

- Киностудия? Что общего у “Крайтон Индастриз” и кинобизнесом?

- О, он хочет снимать следующие “Звёздные войны”. Я была вынуждена смотреть, как взрывается грузовое судно, должно быть, тысячу и один раз, прежде чем группа по спецэффектам сочла этот взрыв удовлетворительным и отпустила меня домой спать.

Спецэффекты. Конечно. Илья, возможно, даже посмеялся бы над этим, если б не передряга, в которую они попали. Теперь он понял, почему не обнаружил никаких признаков скрытых компьютерных файлов - доктор Грейсон показывала ему реальное положение дел. Не было никаких испытаний квантового оружия. Не было квантового взрыва. Каким-то образом спутник перепрограммировали так, что он передавал сфальсифицированную информацию, включая кадры, достойные блокбастера научной фантастики. Но тогда и энергетическое излучение, привлекшее внимание А.Н.К.Л. к этой области, должно быть частью схемы. Мистификация с начала до конца, но зачем?

Хелен имеет виды на вашего молодого человека... Еле слышный тревожный звоночек, беспокоивший всё утро, наконец, загремел набатом. Как он мог допустить такой промах? Илья мысленно проклял себя за идиотизм. Он позволил своему знакомству с обычно точными суждениями Грейсон отвлечь его от её работодателя, знающего о том, каковы его отношения с Наполеоном. Крайтона кто-то проинформировал об этом. Всё это было западнёй.

ТРАШ знал, что он как квалифицированный физик гарантированно будет послан на это задание. Но зачем ставить ловушку на двоих? Это не имело смысла.

Он поднялся на ноги, и, как он и опасался, комната бешено завертелась.

Грейсон подхватила его под руку, тем самым не дав упасть, пока он в поисках опоры не уцепился за компьютерный стол.

- Илья, что с тобой? Мне вызвать врача?

Он чувствовал, что его сознание начинает меркнуть и знал, что долго не продержится.

- Что ты мне дала, Хелен? Яд или какое-нибудь вырубающее зелье?

Женщина отпрянула от Ильи, вытаращив глаза от изумления:

- Ты сошёл с ума? О чём ты говоришь?

Она казалась настолько удивлённой, что он вдруг подумал: да понимает ли она, что на самом деле происходит? Повинуясь внезапному импульсу, он вытащил из внутреннего кармана пиджака своё удостоверение А.Н.К.Л. и перебросил его ей.

Грейсон воззрилась на жёлтую карточку.

- Ты работаешь в А.Н.К.Л.?

- Ещё с той поры, как мы познакомились. А как долго ты работаешь на ТРАШ?

- Что? Я...

Трель коммуникатора прервала эту речь.

- Курякин слушает, - произнёс он, активировав устройство.

“Код 20-А”. Уэверли выведен из строя.

Ледяная дрожь прокатилась по телу Ильи - встал на место последний кусочек. ТРАШ расставил до нелепости тщательно проработанные силки не на двух полевых агентов. Они расставлены на человека, которому предстоит стать исполняющим обязанности главы Североамериканского подразделения А.Н.К.Л.

Боковым зрением он заметил, как к нему устремились охранники в униформе ТРАШ. Это сигнал, что игра действительно закончилась. Илья призвал на помощь всё, что знал о сопротивлении боли и борьбе с наркотическим воздействием и бросился на пол. И пока падал, вытащил пистолет, а затем дважды выстрелил; пули попали охранникам прямо в переносицу, и трупы обоих составили ему компанию.

Илья сознавал, что ему нужно добраться до Наполеона, но едва мог двигаться. Комната кружилась, Грейсон что-то кричала, а в голове пульсировала боль, но тут ему пришла в голову одна идея. И прежде, чем свет в глазах померк окончательно, он в последний раз поднял пистолет, и раздался одиночный выстрел.

*****

Код 20-B означал бы, что Александр Уэверли мертв, 20-А - что он надолго выведен из строя, поэтому, хотя это было не очень-то хорошо, Наполеон почувствовал прилив надежды, проговорив:

- Вас понял.

Пять видов оружия, нацеленных ему в грудь, убедили его в глупости попыток добавить что-нибудь ещё, поэтому он отключился.

Стюарт протянул руку.

Не видя другого выбора, Наполеон отдал единственную связь не только с А.Н.К.Л., но и с его напарником.

- Где Илья?

Стюарт бросил “ручку” на пол и наступил на неё каблуком, раздробив хрупкое антенное реле.

- Как я себе это представляю, он в известной степени умирает.

- А он умрет?

- Нет, но боюсь, что головная боль у него не пройдёт, когда он проснётся, - Стюарт, чрезвычайно довольный собой, присел на край какой-то консоли. - Я знал, что если мы подсунем ему наркотик, заставляющий его подумать, будто он умирает, он будет игнорировать его до тех пор, пока не дойдёт до состояния человека, который не сможет защитить себя даже от ребёнка с погремушкой.

Взвыла сирена, кто-то завопил то ли от боли, то ли от досады, и люди Крайтона заметались в чём-то сродни контролируемому хаосу.

- Что, чёрт возьми, происходит? - закричал Стюарт, перекрывая шум.

Крайтон поднял глаза от панели управления:

- Кто-то нажал тревожную кнопку в лаборатории Грейсон. Это означает эвакуацию.

Наполеон чуть улыбнулся. Поменьше направленного на него оружия, побольше хаоса - и ему, возможно, удастся самому сбежать. Так держать, tovarish. Теперь, для разнообразия, прояви благоразумие и сваливай отсюда.

Стюарт выругался.

- Больше никаких неожиданностей, - отрезал он, выхватывая зажигалку и выстреливая в лицо Наполеону полным зарядом усыпляющего газа.

*****

Очнулся Илья в аду. Его голова пульсировала так мучительно, что это было чересчур даже для его выносливости, и он попытался опять потерять сознание. Едкий запах, который ранее прервал его забытьё, возник опять, и в ответ он содрогнулся всем телом.

- Илья, вставай!

Ему хотелось крикнуть кому-нибудь, чтоб отключил сирену. Он заткнул уши, пытаясь заглушить этот звук, и скорчился в позе эмбриона.

- Илья, ты нужен Соло!

Это привлекло его внимание. Он заставил глаза открыться, а затем приложил ещё столько же усилий, чтобы сфокусировать взгляд. Рядом с ним на коленях стояла Хелен Грейсон; небольшая ампула в её руке находилась достаточно близко, чтобы он мог по-прежнему чувствовать запах едкого дымка.

- Где Наполеон? - спросил он.

Она покачала головой:

- Не знаю. Ты включил сирену срочной эвакуации. В этой неразберихе он может быть где угодно.

Так он на самом деле попал? Когда Илья прицелился в сигнальную пластину на дальней стене лаборатории, он на самом деле сомневался, что пуля ляжет куда надо. Ещё больше он сомневался в результате этого попадания. Он вытащил коммуникатор:

- Открыть канал Д. Наполеон? Наполеон, ответь.

Ни звука. Очевидно, тревога не принесла его напарнику ничего хорошего. Тем не менее, скоро здесь объявятся как взбудораженная сиреной пресса, так и власти Ванкувера, коими в этом районе кишмя кишело - и это означало, что даже если бы в ТРАШ первоначально планировали держать их здесь, то, вероятно, теперь захотят перебраться в другое место.

- Взлётно-посадочная полоса, - сказал он больше себе, чем Грейсон.

Он запросил другой канал, поднял по тревоге офис в Ванкувере, наказав им отслеживать воздушные полёты, затем откланялся и сосредоточился на том, что мог сделать сам.

Не желая обращаться за содействием к Хелен, Илья встал на ноги и впервые заметил, что они под открытым небом.

- Как?

- К счастью, ты невысок, а я поддерживаю себя в форме, но волочить тебя нелёгкое дело, уверяю.

- Спасибо, - поблагодарил он. Если бы она не вытащила его из лабораторного корпуса, у ТРАШ, несомненно, было бы уже два пленника. Он прошёл несколько шагов, но они были медленными и неустойчивыми.

Она вздохнула, закидывая его руку к себе на плечо, и направилась к взлётно-посадочной полосе.

- Знаешь ли, Илья, если бы ты придерживался физики, мы бы не попали в такой переплёт.

*****

- Что значит "не могу его найти"? - Стюарт взирал на своих подчинённых, всерьёз подумывая о том, чтобы перестрелять это скопище идиотов. Он также начинал думать, что Илья Курякин его личный демон. Разве может один агент вызывать столько проблем?

Соло уже находился в самолёте, прогревавшем двигатели. Зафиксированный на кресле и недоступный ни для чего в течение следующих нескольких часов. Стюарт хотел, чтобы и Курякин был в таком же состоянии или мертв. Пропал без вести и вообще не существовал.

- Рассредоточиться, смотреть в оба и держать его подальше от самолёта, - рявкнул он и занялся Крайтоном.

Старому дураку велели занимать обоих агентов А.Н.К.Л. до тех пор, пока Уэверли не будет вычеркнут из уравнения. Желание привнести в дело привкус мелодрамы, как теперь понимал Стюарт, было ошибкой. Он хотел взять Наполеона Соло в тот самый момент, когда агенту сообщат о его наставнике. Крайтон всё похерил, поддразнивая Соло информацией, необходимой тому, чтобы сложить два и два.

Охрана должна была захватить обоих агентов, когда они находились в стенах комплекса. Если бы всё прошло по плану, у него была бы вся нужная информация, а Соло и Курякин были в могилах. Вместо этого перед ним маячили перспектива допроса Соло и рыщущий в поисках добычи Курякин, что означало неминуемые затруднения. И всё потому, что он упустил нужный момент.

Он посмотрел на Крайтона, у которого не достало ума побеспокоиться об этом. Конечно, выражение лица старика, когда первый взрыв сотряс комплекс, несколько подняло Стюарту настроение.

- О, ваш центр связи этого не переживёт, - совершенно справедливо заметил он по поводу новостей.

- Что?! Вы обезумели? - вскричал Крайтон при виде продолжающихся взрывов. - Потребуются годы, чтобы воссоздать эту технологию!

- ТРАШ на это очень рассчитывает, - заверил его Стюарт. Проектные спецификации хранились в Центре, что давало ТРАШ пару лет технического превосходства. - Поскольку Курякин счёл нужным эвакуировать ваш комплекс, я подумал, что было бы неплохо побаловать себя пиротехническим шоу.

Может быть, ему даже повезёт настолько, что русский окажется рядом с каким-нибудь зданием, когда оно взорвется.

- Вы не посмеете! Я проинформирую Центр, и они…

- Больше не нуждаются в таком кретине! - ответил Стюарт, вытаскивая пистолет, и дважды выстрелил в Крайтона.

Пилот просигнализировал, что к взлёту готов. Стюарт дал тот же сигнал своим людям и залез в небольшой реактивный самолёт. Пять членов его личной охраны подошли к самолёту, собираясь последовать за ним. Один из них внезапно остановился - что-то привлекло его внимание. Прозвучали три выстрела, и три человека упали. Стюарт захлопнул дверь самолёта и крикнул пилоту начать разгон. Он также дал себе слово: он увидит, как долго и мучительно будет подыхать русский, даже если это последнее, что он сделает.

*****

Пешая прогулка помогла, и к тому времени, как они добрались до взлётно-посадочной полосы, Илья передвигался быстро и самостоятельно. Они проскользнули вдоль длинного ангара, затем он жестом предложил Грейсон оставаться там, где она была.

Она кивнула, и Илья двинулся вперёд. В голове прояснилось, держался на ногах он более устойчиво, но отдавал себе отчёт, что находится не в той форме, чтобы пробовать сделать что-нибудь фантастическое.

Решив поберечь пули, он извлёк из ботинка нож и подкрался к первому охраннику. Одна рука пережала горло высокого мужчины и дернула его назад, прямо на лезвие подставленного ножа. Охранник умер, не успев издать ни звука.

Первый взрыв грохнул как раз тогда, когда он вытаскивал нож из тела. Прям то, без чего не обойтись - ещё большие осложнения. Но, по крайней мере, взрывы разбавили монотонность проклятой сирены.

Он дошёл до конца стены и выглянул из-за угла как раз вовремя, чтобы увидеть, как упал Крайтон. Реактивный самолёт всё ещё находился вне пределов досягаемости; он двинулся вслед за охранниками, а затем не имел другого выбора, кроме как начать стрельбу, когда ближайший начал в него всматриваться. Он уложил троих, затем и четвёртого. Пятый повернулся и сбежал и от Ильи, и от самолёта.

Не то чтобы это имело значение. Остальные задержали его достаточно долго. Вне досягаемости как его пистолета, так и его измотанного тела, самолёт молнией пронёсся по полосе и скрылся из виду.

@темы: слэш, перевод, фанфики, Illya Kuryakin, Napoleon Solo, Alexander Waverly, NC-17

---

Перевод: Секс, ложь и А.Н.К.Л. Продолжение части 2.

[Tivisa]

Дело о глянцевом фото 8 Х10.

Акт II. Стоит знакомства с несколькими пингвинами ...

Илья распахнул дверь в свою квартиру почти на бегу. Вчерашняя одежда полетела на пол, а он быстро сменил костюм на джинсы, ботинки и серую водолазку. Когда он снова надевал наплечную кобуру, то подумал: будет интересно увидеть выражение лица Наполеона, когда тот поймёт, что Илья уважил его полупросьбу-полуподдразнивание.

Илья всегда придерживался одного непреложного правила при общении с Наполеоном – настаивать на своём исключительно по важным причинам. Он каждый день носил бы серое, если б любовник этого пожелал, но сейчас больше беспокоился о том, чтобы не заставлять его ждать.

В вестибюль Илья спустился на лифте, но до гаража в цоколе здания предпочёл добраться по лестнице. Открыв дверь на третий уровень, он направился к парковочному месту Наполеона. Напарника нигде не было видно, и Илья с облегчением выдохнул. Видимо, он так спешил, что пришёл раньше, чем нужно. Ну, ладно, он с пользой потратит время ожидания, проверив автомобиль на предмет минирования.

Жизнь в А.Н.К.Л. имела свои, пусть и параноидальные, но основанные на горьком опыте законы. Любой агент, который надеялся пережить грядущий закат солнца, никогда не вставал у кромки проезжей части дороги или на самый край платформы метро, в толпе бдил в оба и шарахался, как от чумы, при мысли просто сесть в машину и завести её. И хотя любые несанкционированные попытки что-то сделать с автомобилем агента приведут к тому, что тончайшая сенсорная сетка почти неуловимо изменит цвет краски на дверцах, мудрый человек не пожалеет времени на поиск любых торчащих из-под капота, днища или рулевой колонки проводов.

Мудрый человек также становился особенно предусмотрительным и осторожным на многоэтажных стоянках, полных укромных уголков, где мог бы затаиться недоброжелатель. Илья отошёл от двери лишь на несколько шагов, когда что-то подтолкнуло его вытащить пистолет. Он держал оружие близко к телу, поэтому мог мгновенно убрать его, если бы появился тот, кто имел полное право здесь находиться.

Он описывал некрутую дугу, двигаясь к "порше" Наполеона и пытаясь сообразить, что заставило волосы на затылке встать дыбом. Звук. Вот что это было. Хотя запаха выхлопных газов он и не ощущал, слабый шум походил на сильно приглушённый звук автомобильного двигателя на холостом ходу. Он мог придумать полдюжины невинных причин, по которым в гараже стоял заведённый автомобиль, но был слишком осторожным, чтобы расслабиться.

Он достиг середины воображаемой дуги, оказавшись на равном и безопасном расстоянии от машины Наполеона и от лестницы, когда с парковочного места в дальнем конце резво стартанул чёрный седан, вынудив Илью отскочить назад. Он выстрелил в падении; пуля попала боевику на заднем сиденье прямо в лоб. Своевременное падение избавило его самого от шквального огня, но он отпрянул недостаточно далеко, чтобы избежать выброшенного следом баллона с газом.

Он уже отчасти вдохнул его, прежде чем разум отделил звуки выстрелов от звука разорвавшегося баллона. Илья ощутил во рту мерзкий привкус фирменного газа ТРАШ, отключающего сознание, пока пытался отползти подальше от газового облака.

Илью зашатало. Он изо всех сил старался сохранить ясность мышления, когда услышал визг покрышек седана. Илья поднял пистолет, но нога какого-то мужчины выбила оружие, отлетевшее в сторону. Он сосредоточил внимание на автомобиле, а в это время его обошли с фланга, и теперь он остался безоружным и смотрел прямо в дуло автоматического пистолета.

Краем глаза Илья видел, как из машины вышли две пары ног: одна в дорогих кроссовках, другая - в видавших виды ковбойских сапогах.

- Поднимите его! – рявкнул низким грубым голосом владелец пистолета.

- Что значит поднимите? Кончай его и линяем отсюда! – запротестовали Ковбойские Сапоги. - Соло может появиться в любую секунду.

- Ага, и по вине этого ублюдка вчера погибли двое моих друзей, - сказал Грубый Голос. - Я хочу преподнести ему небольшой подарочек.

- Нет времени спорить. Просто делай то, что он сказал, - отрезали Кроссовки, схватив Илью за правую руку.

Ворча что-то, Ковбойские Сапоги взялись за левую. Соединёнными усилиями боевики поставили Илью на ноги.

Илья не оказывал сопротивления; напротив, ноги его подкашивались, чтобы заставить их думать, будто газ имел на него больше влияния, нежели то было в действительности.

Грубый Голос положил пистолет на капот соседнего "кадиллака" и вынул из внутреннего кармана куртки выкидной нож.

- Откинь ему голову, - скомандовал он. Щёлкнуло лезвие.

Кроссовки вцепились в волосы и дёрнули. Боль мигом разогнала последние остатки марева, туманившего мозг Ильи. Глупец, сказал он себе, глядя, как Грубый Голос подходит всё ближе. Нож слишком интимный способ расправы: он означал, что к жертве нужно стоять почти вплотную. Не самый разумный способ вести дела.

Он позволил мужчине сократить расстояние до трёх футов и резко распрямился; неожиданный перенос центра тяжести заставил конвоиров на мгновение потерять равновесие. Правая нога Ильи взлетела и в полную силу врезалась потенциальному палачу в пах.

Глаза Грубого Голоса вылезли из орбит, и он рухнул на пол.

Илья лягнул наугад, и каблук ботинка угодил прямо по подъёму ноги Кроссовок. Бандит взвыл от боли, чисто рефлекторно выпустив руку и волосы Ильи.

У Ковбойских Сапог было больше времени, чтобы прийти в себя от неожиданности и успеть вытащить пистолет, параллельно пытаясь сбить Илью с ног. Русский вырвался, свободной рукой перехватив запястье громилы, но в суматохе заметил, что Кроссовки берут его на прицел.

Резкий разворот – и Илья выставил на линию огня Ковбойские Сапоги. Не желая попасть по своему, Кроссовки запоздало дёрнулись, но пули разнесли Ковбойским Сапогам голову.

Прикрывшись оседающим телом, Илья упал на пол, сразу откатился под "кадиллак" и вынырнул с противоположной стороны. Молниеносным движением он подхватил автоматический пистолет, столь неосмотрительно брошенный Грубым Голосом на капот автомобиля. Короткая очередь поразила Кроссовки в живот.

Тело агента ТРАШ повалилось на бетонный пол, и Илья развернулся, открывая огонь по седану как раз в тот момент, когда Грубый Голос в него запрыгнул. Шины взвизгнули, и автомобиль скрылся.

Илья облегчённо выдохнул; с одной стороны, он радовался, что жив, с другой – был раздосадован тем, что позволил Грубому Голосу подойти незамеченным и разоружить его. Не будь этот человек таким идиотом, последствия были бы не столь благоприятными для Ильи. И куда подевался его пистолет?

Он распластался на полу и посмотрел в том направлении, в котором он отлетел. Так и есть, в соседнем ряду и тремя машинами дальше, под красным "вольво". Он поднялся, пробрался к "вольво" и растянулся рядом, пытаясь достать оружие.

- Илья! – услышал он крик Наполеона.

- Вовремя ты нарисовался, - ответил из-под машины Илья, дотягиваясь, наконец, до пистолета. - Что ты делал? Остановился по дороге купить пончиков?

На противоположной стороне "вольво" появились дорогие туфли Наполеона.

- Звонили из офиса. Один из наших информаторов сообщил, что ТРАШ может попытаться нас убить.

- Вот именно сейчас нам эта информация очень пригодилась бы, - пробормотал Илья. Он встал и вложил пистолет в кобуру, а потом отряхнул пыль с одежды: - И как нам теперь быть?

Наполеон вернул пистолет в кобуру и пожал плечами:

- Проверить мою машину на бомбы и вызвать команду зачистки, чтоб ликвидировали этот беспорядок.

Илья согласился, но поморщился. Он терпеть не мог подобного начала рабочего дня.

*****

Стюарт выстрелил, и единственный выживший в результате покушения на Курякина стал трупом.

- Дурак, - сплюнул Стюарт и хорошенько пнул тело по рёбрам.

Теперь оба агента будут начеку, что делает их практически неуязвимыми.

Он вздохнул. Уже испробованы умный план, попытка застать врасплох и операция, прямолинейная до грубости. Возможно, пришло время плана тщательно проработанного.

*****

Наполеон взирал на лежащую на его столе папку и молился, чтобы она испарилась. Он предпочёл бы опять сойтись в схватке с кем-нибудь из ТРАШ, нежели разбираться с квартальным бюджетом Секции силовых операций. Из-за всего случившегося у Ильи не дошли до него руки. Разумеется, Финансовый отдел подготовил всё, как следует. От Наполеона требовалось лишь завизировать смету предстоящих расходов, но сначала он должен был её изучить. Ему предстоял на первый взгляд примерно час наискучнейшего на планете чтения. Он вздохнул и ткнул папку ручкой.

- Моя секретарша уверяет, что такие штуки не кусаются, - произнёс с порога Абу-Сур. – Тем не менее, я остаюсь при своём мнении.

- Присаживайся, Мохаммед, - ответил Наполеон, от души благодарный как за то, что его оторвали от этого дела, так и за то, что встретил родственную душу. - Интересно, в ТРАШ тоже должны заниматься всей этой бумажной канителью?

Абу-Сур устроился на одном из двух кресел, стоящих по другую сторону стола Наполеона.

- Там, где существует организация, существуют и документы, мой друг. Полагаю, только они и есть истинное всеобщее зло.

- Голосую "за" - пробурчал Наполеон, размышляя над тем, как бы упросить партнёра, соблазнить его или подстроить так, чтобы тот занялся сметой. – Ну, ладно. Чем могу помочь?

- Хотел проинформировать, что мы выяснили, кто стоит за вчерашним инцидентом. Один из подчинённых Мэттьюза, Джеймс Андерсон. Он нашёл конверт с фотографиями на пороге, когда вчера отправился домой на обед.

- Есть какая-то особая причина, по какой его выбрал ТРАШ?

- Он правый фундаменталист с чётко выраженными гомофобными взглядами. Или, по крайней мере, настолько чётко выраженными, насколько он может позволить их себе и благополучно проходить стандартное психотестирование, - Aбу-Сур остановился на мгновение, затем добавил: - Хотя, мне кажется, последние тесты наша Медслужба проводила весьма халатно. Согласно тому, что стало известно во время допроса, это не первый случай, когда он пытался унизить Курякина.

- Э?

- Похоже, он стоял за многими издевательствами, которые твой напарник перенёс в марте. Особенно выделяется пропитанная красными чернилами женская гигиеническая прокладка, подложенная ему на кресло.

Лицо Наполеона потемнело.

- Впервые об этом слышу.

- Как и я, - подхватил Абу-Сур, гораздо больше недовольный этим фактом, чем Наполеон. - Курякин решил сам заняться этим.

- Я почти боюсь спросить.

- Давай просто скажем, что Андерсону следовало бы поблагодарить твоего напарника за то, что он в ответ покрасил прокладку кетчупом вместо чернил.

Представив эту картину, собеседники улыбнулись, а Абу-Сур продолжил:

- После этого угощения Андерсон вёл себя нормально, пока не появились фотографии. Это случай недомыслия, если не сказать хуже, Наполеон, но ничего, что бы указывало на связь Андерсона с ТРАШ. Он, конечно же, предстанет перед дисциплинарным советом, который, несомненно, порекомендует увольнение.

Наполеон не находил в себе большого сочувствия к Андерсону. Он никогда не выносил идиотов, как и самозваных бастионов морали. Его больше тревожил ущерб, нанесённый этим гадом. Когда он уезжал в командировку, всё, казалось, успокоилось, но Наполеон должен был признать, что очередной виток информационной спирали - по крайней мере, в этой области – раскрутился без него. Он нашёл это ... вызывающим раздражение.

- Каково настроение людей?

- В целом, я бы сказал, большинство сконфужено вчерашним, - Абу-Сур откинулся на спинку кресла. – Наверно, все любят хорошенько посплетничать, Наполеон, но это грубейшее вторжение в вашу частную жизнь. Мало кто одобряет подобное. Кроме того, благодаря Уэверли и моей службе теперь известно, что за этим стоит ТРАШ. Как бы кто ни относился к однополым отношениям, мы занимаемся тем, что препятствуем достижению целей ТРАШ, а не способствуем. Некоторым может потребоваться неделя или две, чтобы снова посмотреть вам обоим в глаза, но вскоре всё вернётся в нормальное русло. Конечно, будут исключения, но ничего, с чем бы не справился Курякин.

Абу-Сур встал.

- Что касается меня, я потрясён твоим выбором партнёра по постели, - сказал он. – Ну в самом деле, Наполеон. Русский?

Наполеон усмехнулся:

- У всех нас есть недостатки, Мохаммед.

Начальник Службы безопасности улыбнулся, но только на мгновение.

- Есть ещё кое-что, и оно может доставить больше неприятностей. На твоём месте я бы не спускал глаз с Артура Мэттьюза. Ты-то практически неприкосновенен, Наполеон, но он может подумать, что твой напарник уязвим.

Илья упоминал о неудобных моментах, случившихся вчера. По крайней мере, кое-какие связаны с Мэттьюзом, что Наполеона не удивило. Артур Мэттьюз был одним из немногих, кто наотрез отказывался верить слухам и отбрасывал их как грязную сплетню; это оставило его совершенно неподготовленным к шоку, когда он увидел фото. Учитывая, что источник утечки информации работал под началом Мэттьюза, Наполеон склонен был полагать, что его отказ допустить, что в слухах есть толика истины, выглядел минимум странно. Мэттьюз должен был понимать, что тут что-то кроется.

- Расскажи мне, что произошло на собрании.

*****

Наполеон на мгновение остановился у входа в Центр связи, чтобы оценить важность того, что в данный момент поглощало внимание начальника Секции разведки и коммуникаций.

Секция занимала большую часть четвёртого этажа, а на долю главного офиса приходилось более половины этого пространства. Стену покрывали мониторы, транслирующие картинки со всех телеканалов, вещающих в радиусе до половины расстояния Нью-Йорк - Бостон. Если в этом районе находились новостные агентства, кому-то поручалось анализировать их ленты. Радиоэфир тоже мониторился – постоянное, хотя и выборочное, сканирование подозрительных частных переговоров не раз давало А.Н.К.Л. ключ к заговорам против мировой безопасности.

Группа анализа фотоснимков и дешифровщики размещались в отдельных секторах, но Мэттьюз находился именно тут и разговаривал с молодой женщиной у консоли в секторе устранения неполадок. Помимо мониторинга местного эфира, нью-йоркский офис также оказывал помощь в решении любых проблем, возникающих у региональных филиалов подразделения.

Пока Наполеон пробирался сквозь лабиринт столов, он пытался соотнести внешность невысокой миловидной рыжеволосой дамы с каким-нибудь именем и, наконец, вспомнил - Шарон Ренни.

- У них затруднения с фокусировкой, сэр, - докладывала она Мэттьюзу, когда Наполеон пересёк границу слышимости, - словно какие-то низкоамплитудные волны мешают нормальной работе университетской станции в Ванкувере.

Мэттьюз нахмурился.

- У ТРАШ есть коммуникационные устройства, которые могут вызывать такие неполадки, - ответил он. - Именно так мы засекли в прошлом году работу поля маршала Гурниуса и его союз с TРАШ.

Женщина кивком подтвердила сказанное.

- Но они, должно быть, улучшили их. Ванкувер не может обнаружить источник помех.

- Окажите им всю необходимую помощь, какую можете, Шарон. Если понадобится ещё пара рук, временно привлеките Мин-Чанг из CNN. И держите меня в курсе.

- Есть, сэр.

Мэттьюз направился к своему кабинету и тут увидел Наполеона. Выражение отчётливого отвращения исказило черты лица мужчины, но Наполеона это нисколько не встревожило. В действительности он нашёл искренность бодрящей.

- Не уделишь ли мне минутку, Арти?

- С тобой мне не о чём говорить, Соло, - яростно выпалил Мэттьюз несколько громче, чем нужно, что привлекло внимание кое-кого из присутствующих.

Наполеон сладко улыбнулся и понизил голос так, чтобы только Мэттьюз мог его услышать.

- Здесь или у тебя в кабинете. Выбор за тобой.

Мэттьюз посмотрел на него и двинулся в кабинет. Наполеон последовал за ним и закрыл за собой дверь.

- Мне тут подумалось, что нам с тобой нужно прийти к какому-то пониманию, Артур, - сказал он, как бы невзначай присаживаясь прямо на стол Мэттьюза. Это был привычный для него насест, но сегодня он использовал его как способ психологического давления на равного по статусу.

- У меня нет желания приходить к пониманию с грёбаным педиком.

Улыбка вернулась на лицо Наполеона.

- Я думал только вежливо сказать, что ты можешь говорить всё, что заблагорассудится, обо мне. Или об Илье. В конце концов, этот словесный мусор умаляет твоё достоинство, а не наше, - улыбка пропала. - Однако если ты предпримешь какие-либо формальные шаги, тебе лучше запастись сотней свидетелей и фиксировать каждый свой вздох. Или я буду вступаться за него до тех пор, пока у Уэверли не останется иного пути, кроме как перевести тебя или меня на Антарктическую наблюдательную станцию.

Наполеон выпрямился, одёрнул пиджак и направился к двери. Оба знали, чьи шансы на победу в противостоянии между ними выше, но всегда существовала вероятность, что дело могло принять неожиданный оборот.

Уже взявшись за дверную ручку, старший агент обернулся к Мэттьюзу:

- Любить Илью стоит общения с несколькими пингвинами, Арти. Полагаю, тебе придётся решить, стоит ли того же попытка навредить ему.

*****

Илья понял, что возникли проблемы, как только зашёл в кабинет Наполеона. С самого утра мысль об обеде была для него источником беспокойства. Они часто обедали вместе, обычно тратя это время на мозговой штурм и обсуждая то ту, то другую проблему. Также не являлось необычным то, что обед Ильи подчас состоял из сэндвича, съеденного по пути в лабораторию, поскольку он возился с чем-то слишком важным или слишком интересным, чтобы делать перерыв на полноценный обед. События дня, как правило, диктовали выбор варианта.

Однако сегодня Илья много думал об этом. Вернее, думал о том, что подумают об этом другие. Если он вообще не станет обедать с Наполеоном, не будет ли похоже, что он избегает напарника? Если они пойдут в кафетерий, предположат, что они избегают оставаться наедине. И он вполне мог себе представить, какими глазами на него посмотрят, если они вздумают расположиться в кабинете Наполеона.

К 12:30 Илья не только проголодался, но и был до крайности раздражён тем, что анализировал нечто, о чём и не задумался бы на прошлой неделе. К 13:30 он почувствовал, что умирает от голода, и вследствие того, что он назвал бы чувством противоречия, рванул в кафетерий, прихватил там пару сэндвичей и – под осуждающими взглядами - направился к кабинету Наполеона.

В тот момент, когда за ним закрылась дверь, Илья обнаружил, что ему следовало больше волноваться о том, что подумает по этому поводу Наполеон. Не раз Илья видел, как напарник окидывает женщину долгим чувственным взглядом. Он и близко не походил на такую пошлость, как "раздевать глазами", но Илья подслушал одну даму, описывающую этот взгляд как возбуждающую ласку. Теперь точно такой взгляд скользнул по его телу, и, к своей полнейшей досаде, он ощутил себя восприимчивым к нему.

Приказав разгоравшемуся огоньку утихнуть, он открыл рот, чтобы переключить на что-нибудь внимание Наполеона, но передумал. У того уже вошло в обыкновение понимать уклончивое поведение как молчаливое дозволение начать любовную прелюдию. Исходящие от Ильи смешанные сигналы не облегчат ситуацию. Илья глубоко вдохнул, унимая бегущие по телу мурашки возбуждения.

- Нет, абсолютно нет. Я не стану заниматься сексом на полу твоего кабинета, как какая-нибудь сгорающая от любви дурочка, - отчеканил он. – Считай, что в офисе доступ к моему телу запрещён.

Наполеон испустил вздох с таким видом, словно он жертвенный агнец, ведомый на заклание, но кивнул в знак согласия:

- Ну, так что у нас на обед?

Учитывая потраченную впустую большую часть утра, Илья поспешил в лабораторию, как только они покончили с сэндвичами. Проходя по коридорам, он заметил, что несколько человек свернули в сторону, чтобы не встретиться с ним, но большинство, завидев его, просто смотрело в пол. Однако он скоро прекратил обращать на это внимание и позволил своим мыслям вернуться к перехваченным файлам TРАШ, которые перед тем изучал.

Любого агента довели бы до предела следующие одно за другим задания, поэтому в А.Н.К.Л. установилось неукоснительное правило – благополучно завершившей миссию команде давались для отдыха минимум два дня, предпочтительно неделя. У Наполеона и Ильи период бездеятельности иногда достигал двух недель.

Наполеон распределял задания среди агентов, но им самим миссии поручал только Уэверли. Хоть они и могли считаться лучшим, чем обладал А.Н.К.Л., однако любое задание, на которое отправлялись оба, следовало соотнести с риском открыть вакансию на должность Наполеона. В целом подобная ужасная перспектива возникала частенько, но не настолько, чтобы напарник старшего агента рассматривался как нечто большее, нежели просто ещё один агент.

Однако Илья был также и учёным. У него была докторская степень по квантовой физике, и очень мало случалось в лаборатории такого, с чем он не смог бы разобраться. Именно научная квалификация вкупе с полевыми навыками и подсказала Уэверли мысль поставить Илью в пару к Наполеону сразу после получения учёной степени. По общему мнению, когда Наполеон на самом деле займёт пост Уэверли, перед Ильёй откроется редкая возможность выбрать, какой секцией он будет руководить - технической поддержки или силовых операций. Илья думал, что удивил бы всех, выбрав вторую, но до этого могли пройти годы.

Занятый более важными вопросами, он не заметил Артура Мэттьюза, пока его не схватили за плечо и не припёрли - довольно чувствительно – к стене. Хватка более высокого мужчины выдавала бывшего полевого агента, поддерживавшего форму. Завтра непременно будут синяки, но Илья проигнорировал как боль, так и нарушение личного пространства. Вместо этого он спокойно посмотрел в глаза, находившиеся в каких-то шести дюймах от его собственных, и весьма небрежно спросил:

- У вас ко мне какое-то дело, мистер Мэттьюз?

- Я просто хотел поставить тебя в известность, Курякин, что буду следить за тобой. Соло может угрожать мне, чем хочет. Один промах - всё, что мне нужно. В А.Н.К.Л. нет места такому грязному извращенцу, как ты.

Илья отметил отсылку к Наполеону, но отложил её на дальнюю полку сознания и сосредоточился на текущей проблеме. Несколько человек остановились и уставились из них. В любой момент кто-нибудь мог вмешаться или вызвать службу безопасности. Хуже того, могли додуматься позвонить Наполеону. Илья не имел намерения оказаться в роли спасаемого.

- Ещё что-нибудь?

- Нет.

Вскоре после того, как русская разведка завербовала Илью, один из офицеров-инструкторов сказал ему, что он слишком невысок и миловиден, чтобы сгодиться на что-то, кроме "медовой ловушки", так как никто никогда не воспримет его всерьёз. Впоследствии Илья уделял каждую свободную минуту тому, что отрабатывал перед зеркалом особый взгляд - тот, какой устремил теперь на Мэттьюза.

Из прищуренных глаз полился леденящий, как сибирские ветра, холод, и этот лютый мороз уверял – я никогда не блефую, никогда не угрожаю, только клятвенно обещаю. И то же обещание, что он сделает всё, что бы ни сказал, сквозило в жёстком тоне голоса, когда Илья проговорил:

- Тогда уберите руку, или я переломаю в ней все кости. Дважды.

Мэттьюз отпустил плечо.

*****

Испытывая изрядную неловкость от воцарившейся в машине гнетущей тишины, Наполеон взглянул на пассажира, желая, чтобы тот сказал хоть что-нибудь, ну отпустил бы резкое замечание о стиле его вождения. Как бы не так! У Ильи был разгар вселенской хандры, и ничто, кроме разве что массовой дорожной аварии, не исторгло бы из него ни звука.

Наполеон вздохнул и попытался сосредоточиться на наблюдении за дорогой, чтобы убить оставшееся время до вынесения вердикта в этом чистилище. При обычных обстоятельствах он не обращал бы на это внимания, дав Илье время разобраться с тем, что вывело его из равновесия, но один-два брошенных на него взгляда подсказали - на этот раз виновником был он сам. Мысленно пробежавшись по событиям дня, Наполеон быстро понял, что сделал и что так не понравилось Илье, но его озадачил масштаб неудовольствия. Это заставило усомниться, стоит ли поднимать данную тему, лавируя в плотном транспортном потоке часа пик.

Наполеон свернул на парковку их дома, абсолютно убеждённый в том, что с момента, как они вышли из штаб-квартиры А.Н.К.Л., миновал год. Он полагал, что вздохнёт свободнее, когда покинет автомобиль, но им и после этого приходилось держать ухо востро, чтобы быть уверенными, что наверх они поднимутся живыми и здоровыми.

Наполеон ненавидел лестницы, но, учитывая настроение Ильи, без своих обычных причитаний последовал за ним в сторону выхода на лестничный марш. Держа, как и Илья, пистолет наготове, он толкнул дверь, немного выждал, затем осторожно выглянул. Лестничная площадка была пуста, не требуя ни немедленной стрельбы, ни принятия в доли секунды решения "друг или враг".

Они оставались настороже всё время подъёма по лестнице, а затем опустили оружие в карманы пиджаков, когда вошли в вестибюль. Прогулка по ковру, приятное ожидание лифта, потом в кабину и молиться, что никто не подпилил тросы – ничего похожего на возвращение домой, чтобы расслабиться, подумал Наполеон, когда двери лифта закрылись за ними.

Как Наполеон и ожидал, Илья нажал кнопку шестнадцатого этажа. Наполеон не стал нажимать кнопку пентхауса.

Илья ничего не возразил, хотя температура в лифте, казалось, понизилась не менее чем на десять градусов. Как ни крути, сейчас ни один не возразил бы; с контрактом на их убийство, выданным ТРАШ, больше смысла держаться вместе.

Они вышли из лифта тем же манером, каким входили на лестницу, и встретились с таким же несуществующим приёмом. До квартиры Ильи надо было пройти по длинному коридору и свернуть направо, и они внимательно следили за дверями других квартир, когда проходили мимо.

Вход охранял такой же необычный высокотехнологичный замок, как и у Наполеона, но в прошлом ТРАШ находил способы обойти меры безопасности, поэтому они снова вытащили пистолеты, пока не проверили наскоро маленькую квартиру и не убедились, что действительно одни. Только тогда на них снизошло что-то похожее на чувство безопасности.

К сожалению, это же вернуло Илью в режим острого недовольства. Русский прожёг напарника взглядом, спрятал пистолет и прошёл в спальню. Наполеон покачал головой. Бури не миновать, даже если он найдёт тихий уголок, чтобы отсидеться.

В дополнение к трём полным шкафам от пола до потолка книги Ильи лежали повсюду. Несколько весомых научных томов громоздились на столах, а подоконники оккупировала литературная классика; кое-что Наполеон сам дарил партнёру на Рождество и дни рождения. Он сделал мысленную заметку переориентироваться в подарках на то, что заняло бы меньше места.

Он заметил одинокую книгу в мягкой обложке, торчащую из-под дивана, и из любопытства поднял её. Это был шпионский триллер от любимого Наполеоном автора. Он вспомнил, как поддразнивал на прошлой неделе Илью относительно его полного невежества в том, что можно хоть примерно причислить к лику бестселлеров. Илья объяснял это тем, что у него нет времени на жвачку для мозгов, но, видимо, решил устранить этот мелкий недочёт. Или он всё это время читал подобную литературу, но в этом Наполеон сомневался.

Он положил книгу на стол, потом, вздохнув, последовал за напарником, но не стал входить в спальню и прислонился к дверному косяку.

Илья лежал на кровати в оборонительной позе, скрестив руки на груди, и созерцал потолок. Он никак не показал, что знал о присутствии Наполеона, но оба понимали, что это так.

- Это ведь из-за Мэттьюза, - проговорил Наполеон.

Илья молчал долго, потом сел и, наконец, взглянул на него.

- Когда я стал беспомощным в твоих глазах, Наполеон? - спросил он. - Когда ты принял сторону тех, кто теперь думает обо мне, как о твоей игрушке?

Этот выпад мог заставить Наполеона потерять терпение или начать в ответ бросаться обвинениями, что Илья тоже не всё ему рассказывал, но он понимал: за последние шесть месяцев Илья нахлебался ада по горло, а он прошёл через него почти незадетым. Партнёр с лихвой заслужил право на проявление враждебности.

- Вопросы риторические, Илья. Позволь мне ответить, задав вопрос тебе. Почему ты не рассказал мне о преследованиях Андерсона?

- Не видел смысла.

- Я мог бы остановить его.

Илья покачал головой:

- Как? Тем же способом, какой избрал сегодня Мэттьюз? Я о тебе лучшего мнения.

Наполеон был признателен за такие слова и понадеялся, что они не будут ошибочными. Идея немного проредить зубы Андерсону неожиданно пришлась ему по душе.

- Я глава секции, и существует порядок урегулирования таких ситуаций.

- Именно поэтому я и не хотел обращаться к тебе. Твоё участие повлекло бы более формальную форму порицания и даже риск увольнения. В своём деле Андерсон хорош, и я пытался дать ему возможность продолжать работать. Мне очень жаль, что он этим не воспользовался.

Наполеон понимал ход мыслей Ильи – он и сам думал бы примерно так же – однако ему всё равно не нравилось происходящее. Ни то, что подонок преследует Илью, ни сама идея, что жизнь любого агента поставлена в зависимость от информации, имеющейся у человека с таким низменным убогим мышлением. Это вернуло их к теме Артура Мэттьюза.

- Мэттьюз тоже располагает всеми необходимыми формальными рычагами давления, - сказал он. - Я всего лишь дал ему понять, что не буду чураться бюрократических бессмыслиц, когда речь идёт о том, что связано с тобой. Я говорил с главой секции, Илья. Я знаю, что ты сам можешь обуздать ксенофоба, скрывающегося за этой должностью.

Губы Наполеона тронула лёгкая грустная улыбка. То, что он должен был узнавать обо всём от Абу-Сура, всё ещё причиняло ему острую боль.

- Хотя, если ты будешь время от времени прибегать к моей помощи, это тебя не убьёт.

Илья воззрился на Наполеона, растеряв все слова, а тот внезапно почувствовал, насколько устал от костюма, не говоря уже о крайней необходимости глотнуть чего-нибудь живительного. Чтоб он провалился, этот ТРАШ.

- Я домой. Ключ у тебя есть.

*****

Когда Наполеон удалился, Илья долго смотрел на опустевший дверной проём. Он добился успеха или всё-таки нет?

В течение двадцати пяти лет Илья выживал, доверяя своему внутреннему голосу, но теперь, похоже, следование прежней линии завело его совсем не туда.

Он всё время знал, почему Наполеон пошёл к Мэттьюзу, так же, как понимал, что должен был поставить его в известность о том, что произошло на собрании, но не мог согласиться ни с первым, ни со вторым. Он всегда сам разбирался со своими проблемами, таков уж был его характер. Иначе он опять начинал ощущать себя приютским ребёнком; там его передавали из одних равнодушных рук в другие до тех пор, пока бывший агент КГБ не забрал его в Киев. Его научили, как держать подальше тех, физических прикосновений которых он не желал, но, судя по всему, научиться позволять кому-то эмоциональные касания оказалось намного труднее.

Илья поднялся, вытащил из шкафа самый большой чемодан, бросил его на кровать, а затем начал укладываться. Нижнее бельё, носки, рубашки и водолазки, брюки - он накидал туда достаточно, чтобы хватило на неделю. Если бы он точно знал, что они с Наполеоном переживут этот кризис, то взял бы больше одежды. Сейчас его не удивило бы, если б он поднялся наверх и обнаружил, что замок перепрограммирован и не воспринимает отпечаток его ладони.

Последнее, что Илья положил в чемодан, была книга, которую читал. Он точно описал этот жанр как жвачку для мозгов, но должен был признать, что книга ему нравится. Ещё одна позорная тайна от Наполеона, которую тот теперь знал – никто иной не мог вытащить книгу из-под дивана и положить на стол. Возможно, если бы он отбирал то, что хранил в тайне от Наполеона, с такой же тщательностью, с какой проводил черту между тем, на чём нужно настаивать, а на чём - нет, их жизнь протекала бы ровнее.

Он захлопнул чемодан, выключил свет во всей квартире и запер за собой дверь. Не забывая, что кто-нибудь из ТРАШ может скрываться поблизости, он был начеку всё то время, пока добирался до пентхауса Наполеона.

Илье удалось не рассмеяться, когда он переступил порог и увидел напарника. Тот восседал на обитой велюром кушетке в дизайнерском свитере, который стоил больше, чем лучший костюм Ильи, с бокалом красного вина в одной руке и финансовым приложением "Таймс" в другой. Истинная картина декаданса. Как, спрашивается, их партнёрство могло просуществовать дольше недели?

Мысленно поразившись загогулинам, которые выписывала его жизнь, он отнёс чемодан в спальню и поставил в угол. И если Наполеон имел некоторые основания жаловаться на обилие его книг, то Илья даже не хотел задумываться над тем, где в этом миниатюрном магазине одежды найдётся место для его пожитков.

Он снял пиджак, наплечную кобуру и бросил всё это поверх чемодана, а ботинки и носки - рядом с ним. Оставалось только извиниться. Он предпочёл бы в одиночку и без оружия захватывать логово ТРАШ, но понимал – это значило вести себя как избалованный ребёнок.

Только… как это сделать? Он остановился в дверях и посмотрел на Наполеона, который теперь подражал кому-то, кто не знал, что в комнате есть кто-то ещё. Похоже, в этом, по крайней мере, они стоили друг друга. Илья пытался что-нибудь придумать, как вдруг взгляд его упал на журнальный столик и лежащий там "Таймс".

Испытав прилив вдохновения, он прошёл в комнату, взял газету, ручку и расположился на диванчике – так, чтоб Наполеон до него не дотянулся. Не желая надевать очки для чтения, он прищурился и начал вписывать слова в клеточки. Он вписал десять слов, прежде чем набрался мужества спросить:

- Наполеон, полный идиот из семи букв?

Наполеон окинул его очень странным взглядом. Оба знали, что Илье не требовалась помощь в разгадывании кроссворда, особенно если там фигурировало такое простое слово, как имбецил, но затем в глазах партнёра сверкнуло понимание:

- Курякин?

Илья вписал буквы в первый попавшийся ряд из семи клеточек, не заботясь о том, что должно быть там на самом деле.

- Да, Курякин подходит, - согласился он, а потом добавил: - Прости.

Наполеон вздохнул:

- Всё в порядке. Мне следовало ещё за обедом рассказать, что я поговорил с Мэттьюзом. Если бы ты знал об этом до того, как он тебя подкараулил...

- Мы с тобой схлестнулись бы за обедом.

- Ну, ладно, я так и подозревал. Илья, у тебя впереди чертовски много дел.

- И, как я полагаю, ты с удовольствием мне поможешь?

- Разумеется. А теперь кончай со своей проклятой головоломкой, чтобы мы могли поужинать, - сказал Наполеон и опять углубился в финансовые новости: - И пользуйся карандашом, как прочие смертные. Терпеть не могу, когда ты пишешь на газете ручкой.

Илья сладко улыбнулся:

- Да, я знаю.

Короткое затишье – и Наполеон бросился на него. Газетные листы разлетелись во все стороны, когда напарники свалились на пол. Наполеон моментально перекатился, подмяв Илью под себя.

Илья смотрел в карие глаза и пытался насупиться.

- Ты меня раздавишь.

- Так тебе и надо! - ответил Наполеон и наклонился, чтобы поцеловать его.

Губы Ильи разомкнулись для ответного поцелуя, а руки обняли торс партнёра. Он слышал, как тихие лёгкие вздохи удовольствия вырывались из его горла, пока язык Наполеона исследовал его рот.

- И что это было? - спросил он досадно задыхающимся голосом, когда поцелуй оборвался.

- Х-м-м, думаю, это спасибо за то, что ты надел серую водолазку.

Илья закатил глаза:

- Как тебе удаётся воспринимать всё так легко?

- Ещё в нежном молодом возрасте я выучил один важный урок: независимо от того, как ты живёшь, когда дело касается вопросов секса, всегда найдутся те, кто готов проклясть тебя за это. Твои нервы будут куда целее, tovarish, если ты примешь этот факт как должное и будешь жить согласно своим чувствам.

- В таком случае перестань восхищаться моей нелепой водолазкой и сними её с меня, - потребовал Илья, приподнимаясь и прижимаясь эрекцией к бедру Наполеона.

В глазах Наполеона вспыхнула лукавая усмешка.

- Ба, Илья! Кто-то не хотел заниматься сексом на полу, как какая-нибудь сгорающая от любви дурочка.

Илья впился в него взглядом, что-то бормоча насчёт того, что не следует смешивать работу с удовольствием, но потом вздохнул и попробовал другой аргумент:

- Ты, очевидно, никогда не был снизу, когда занимался любовью на дешёвом офисном ковролине. От него потом жутко неприятные ожоги.

- Избавь меня от неприглядных подробностей, - поддразнил Наполеон, позаимствовав одну из его любимых присказок, и перешёл прямо к избавлению от серой водолазки.

@темы: слэш, перевод, фанфики, Illya Kuryakin, Napoleon Solo, Alexander Waverly, NC-17